Подходя к кафе, Гильза подумал, что этим летом «летние веранды» выглядят своеобразным издевательством над посетителями: удушливая жара делала удовольствие от чашечки кофе на воздухе весьма сомнительным.

Тем не менее, он быстро выхватил взглядом пиджак, повисший на спинке одного из стульев. От одного его вида бросало в жар. Насколько же надо ценить собственный имидж, чтобы не расставаться с этим предметом гардероба даже в таких условиях!

Обладатель пиджака был сейчас в белоснежной рубашке с длинными рукавами, с галстуком-удавкой на шее. Не было похоже, что он страдает от необходимости преть в своем официальном «футляре». На столике, рядом с чашкой кофе лежал последний «Коммерсантъ». Это был опознавательный знак. Забавный, как в шпионских фильмах, но вполне действенный.

Гильза присел напротив владельца пиджака, галстука и журнала. Отметил, что помимо перечисленных атрибутов, у человека имелись: изысканный золотой зажим для галстука, изящнейшие очки в золотой же оправе, массивные, невероятно дорогие (по крайней мере, на вид) часы и – верх бессмысленного фетишизма – бриллиантовые запонки. Несло от человека столь же изысканным парфюмом. Все это, очевидно, было призвано подтверждать пресловутую «важность».

При всей изысканности атрибутики, человек будто слегка «выпадал» из образа, даже в глазах будто начинало двоиться. Гильза не сразу понял, что было причиной такого впечатления. Он просто сказал:

– Здравствуйте. Я от Владимира Ивановича…

– Кофе? – вместо приветствия предложил незнакомец.

Гильза неопределенно пожал плечами. Рядом бесшумно возник официант. Курьер невнятно пробормотал заказ, и вновь уставился на незнакомца.

Теперь он понял причину диссонанса. Вся эта «изысканность», хоть и неплохо подобранная и довольно удачно размещенная, выглядела всего лишь декорацией. Сквозь тонкие очки Гильза невольно видел черные разводы камуфляжа, а под рубашкой – какую-нибудь жутковатую татуировку. Вроде тех, что достались ему самому – из «прошлой жизни». Эти пальцы, постукивающие ложечкой по стенкам кофейной чашки, с тем же успехом могли ловко перехватывать рукоять десантного ножа, а эти глаза – равнодушно наблюдать, как кому-то выпускают кишки.

«Спец» – всплыло из глубины памяти. Слово это определенно имело какой-то особый смыл. По крайней мере, тогда – до пули.

Принесли кофе. Гильза чуть пригубил горячего напитка. Пожалуй, зря это он – на такой-то жаре…

– Так что хотел узнать Владимир Иванович? – спросил незнакомец.

А ведь он так и не представился. И Чигур не счел нужным называть его имя. Что ж, пусть будет просто «спец».

Гильза приготовил вопрос заранее. Точнее, вопрос для него сформулировал регистратор:

– В чем причина исхода?

Гильза не был уверен, что «спец» поймет его. Но того вопрос, похоже, ничуть не удивил. Он невозмутимо отпил немного из чашки, едва заметно кивнул:

– Я так и думал. Что же еще может вас интересовать в такой момент?

Он продолжал пить кофе. Могло показаться, что его чашка – бездонная. А может, это такая манера – затягивать время. Говорят, Сталин использовал для таких вот пауз свою знаменитую трубку.

– Так вам что-то известно? – не выдержал Гильза.

Игры в шпионов ему не нравились. Особенно на жаре.

– Кое-что известно, – кивнул «спец». Аккуратно поставил чашечку, облокотился локтями и навис над столом. Голос его стал тише и глуше. – Во-первых, осталось двое суток, так что времени у вас в обрез…

«Ну, это мы и без тебя знаем…», – промелькнуло в голове курьера.

– Во-вторых, причина. Это самое интересное…

Гильза целиком обратился во внимание.

Еще его посетило труднообъяснимое беспокойство. Почему подобной информацией владеют такие люди? Опасные. Непредсказуемые. Ведь известно же – информация об иномирянах не подлежит озвучиванию «простым смертным». Даже тем, что занимают высокие посты в госструктурах. Или не все так просто в отношениях «Линии» и официальной власти?