Когда Никита появился на пороге спальни, она невозмутимо попивала чай, расположившись на его любимом месте – за стойкой у окна. Скрипнув зубами, Никита бросил на неё раздражённый взгляд и скрылся в ванной, откуда вернулся, кипя ещё большим гневом. Молча прошествовав мимо Юли, он распахнул верхнюю дверцу, достал стакан и быстрым шагом направился в ванную. До Юли донёсся лёгкий стук, а после и сам его виновник возник на пороге, демонстративно потрясая её зубной щёткой в стакане.

– Нормальные люди не разбрасывают предметы личной гигиены где ни попадя!

– Спасибо, что выделил место для моей зубной щётки. Это так мило. Может, и в шкафу пара полок найдётся?

Смерив её гневным взглядом, Никита снова скрылся в ванной, демонстративно хлопнув дверью, а Юля пожала плечами, возвращаясь к чаю и раздумывая, как много бы ей заплатили сотрудницы офиса за возможность увидеть самого Ливарского заспанным, всклокоченным, в домашней одежде. Отчего судьба так несправедлива? Она бы с готовностью поменялась местами с каждой, даже со стажёром Светочкой, только бы подальше отсюда. Юлю вдруг прошиб холодный пот – если на работе все в курсе их вынужденного заточения, даже представить страшно, с каким наслаждением перемываются её кости. Никите-то хорошо, с него – как с гуся вода, подумаешь – проведёт две недели наедине с очередной девицей. Его наверняка будут поздравлять и дружески хлопать по плечу, интересуясь подробностями. А она? Как быть с ней? Как бы после этого скандала увольняться не пришлось… От этих мыслей Юлю охватило такое отчаяние, что даже слегка затошнило. И когда Никита, умытый, гладко выбритый, с волосами, уложенными в небрежную причёску, источающий свежий аромат лосьона после бритья предстал перед ней, захотелось запустить в него кружкой с неостывшим чаем и смотреть, как на белоснежной майке расползается коричневое пятно. Но вместо этого Юля лишь смерила его ледяным взглядом и демонстративно поднялась, не желая даже сидеть рядом.

– У нас рабочий день начинается через полчаса, – напомнила она, прихватив чай и направляясь к дивану.

– Я помню. – Никита включил кофемашину. – Надеюсь, ты не забыла, что я теперь твой начальник?

– Разве такое можно забыть? – Юля открыла ноутбук и поставила чашку на стеклянный столик. – Я всю ночь не спала, только об этом и думала. – И она пристально посмотрела на Никиту, который вдруг демонстративно заинтересовался чистотой чашки, которую держал в руках. «Ну ничего, наглый вор, я выведу тебя на чистую воду!» – подумалось ей. Правда, следовало поймать с поличным, чтобы доказать вину.

– Всю ночь думала обо мне? Хм. – Никита сделал вид, что задумался. – Мне начать беспокоиться?

– О чём?

– Ну, мало ли… Прокрадёшься ко мне в спальню, набросишься…

Хотелось сказать: «Это ещё кто к кому по ночам прокрадывается», но Юля лишь кисло скривилась и решила не отвечать.

– Кстати, ты же в курсе, что для всех в офисе наше совместное заключение – тайна? – небрежно заметил Никита, словно сообщал о дожде за окном. В то время как Юля почувствовала, что огромный камень скатывается с души и с грохотом падает под ноги.

– Правда? – не веря своему счастью, уточнила она.

– Не думаешь же ты, что мне хочется, чтобы меня обсуждали? Представь, как это отразится на моей репутации: просидеть две недели с такой… такой… – Он взмахнул рукой, делая вид, что обводит Юлину фигуру. – В общем, с такой, как ты. Знает только Денис, для остальных ты дома на больничном, а я – на карантине.

– Вот спасибо, – едко откликнулась Юля. Желание поблагодарить его за проявленную инициативу испарилось, не успев толком оформиться.