— Ой, заткнись, а! — раздражённо бросила Юля. — И так тошно. Иди, смотри свои фильмы и оставь меня в покое!       

— Желание дамы для меня закон. — Он склонился к ней и доверительно сообщил: — Который я выполню с огромным удовольствием.       

Но, вопреки обещанию, уходить Никита не стал — он ждал её в гостиной, с нескрываемым отвращением рассматривая цветастые пакеты, которые принесла Юля.       

— Не смей ставить их на диван! — крикнул он, но Юля с мстительной улыбкой бросила их прямо в центр, при этом шампунь, мочалка и расчёска, лежавшие сверху, выпали и свалились на пол.       

Никита поморщился, двумя пальцами поднял синтетический клубок и отбросил его в сторону.       

— Даже спрашивать не хочу что это. Надеюсь, ты это не ешь.       

— Не строй из себя дебила, тебе не идёт, — огрызнулась Юля, но пакеты всё же убрала, поставив их на пол за диваном.       

— Ещё скажи, что ценишь в мужчинах ум, а не красоту, — едко бросил Никита.       

— Скажу, — холодно парировала Юля, сложив руки на груди. — Только у тебя тяжёлый случай: нет ни того, ни другого.       

— Пойду поплачу в уголке над своим несовершенством, — хмыкнул он, разворачиваясь. — Кстати, — бросил Никита через плечо, прежде чем закрыть дверь спальни, — на тебе тоже природа отдохнула!       

Юля открыла было рот, чтобы ответить — последнее слово всегда оставалось за ней, но дверь уже закрылась, а в следующую секунду вновь загремели взрывы. Что ж, отчёт личному аду начался.       

3. 3. День первый. О стереотипах, еде и чистоте

Час, которого Юля боялась больше всего, всё-таки настал — пришло время посетить ванную комнату. Но, несмотря на кажущуюся естественность этой потребности, уши и лицо вспыхнули и залились краской. Юля уже пятнадцать минут смотрела на закрытую дверь спальни и вздрагивала от каждого звука. Уже три раза она собиралась с духом и даже поднималась с дивана, чтобы пойти, наконец, в туалет, но тут же испуганно садилась обратно, как только слышался подозрительный звук. В конце концов, терпеть стало невозможно, даже перед глазами заплясали чёрные точки. Схватив один из пакетов, привезённых Мариной, Юля бросилась к двери и, оказавшись в ванной, быстро захлопнула её и замкнула, несколько раз подёргала ручку, чтобы убедиться, что дверь случайно не откроется, и только тогда позволила себе воспользоваться унитазом.       

Подперев подбородок ладонью, она задумчиво рассматривала ванную. Естественно, здесь всё повторяло общий стиль квартиры, какие могли быть сомнения? Тёмно-серый кафель со строгим геометрическим рисунком на несколько тонов темнее, белоснежная раковина, в которой можно было помыть два огромных арбуза сразу, биде, душевая кабинка, похожая на космический корабль, и необъятных размеров джакузи в углу — здесь можно было жить, определённо. На полу лежал кремовый коврик, и Юля даже представила, как располагается здесь, мстительно отказывая Никите впустить внутрь на пару минут. При одной только мысли об этом на лице против воли расплылась улыбка.       

— Почему-то я даже не сомневался, что дома ты выглядишь именно так, — ядовито сказал Никита, когда она вышла. Закинув ногу на ногу, он сидел на диване и явно ожидал её выхода. Наконец сняв неудобные брюки, Юля надела уютные растянутые серые штаны и бледно-розовую футболку с играющими котятами кремового цвета. На ногах красовались объёмные розовые тапочки с усами и ушками, и вообще она чувствовала себя совершенно счастливым человеком. Ну, почти счастливым — оставалось только поесть. Но под саркастичным взглядом резко стало не по себе, и, чтобы вернуть хоть каплю былой уверенности, Юля вздёрнула подбородок и обожгла Никиту ледяным взглядом: