Кот и Барс

- О, привет! Ты, я вижу, ещё живой, как ни странно... - обеспокоенно-язвительно интересуется только что вошедший Кот. И сейчас его голос впивается в мой пульсирующий от боли мозг тоненькими иглами, вынуждая всем телом подобраться и натужно сглотнуть .

Хочется съязвить что-нибудь в ответ, но элементарно нет душевных сил...

Ему же только дай повод, и он меня сейчас утопит в своих нравоучениях и комментариях. Порою задаю себе риторический вопрос: " К нему когда-нибудь придет осознание того, что я уже не нуждаюсь в его опеке?"

А потом смотрю в обеспокоенные зелёные глаза, на поджатые в недовольстве губы, и понимаю, что нет, не наступит этот час никогда. Чувствую, что даже когда мы будем двумя дряхлыми старпёрами с подагрой и радикулитом, он и тогда будет моей нянькой. Такой брюзжащей своим внутренним ядом нянькой, толкающей мою инвалидную коляску и сующей мне в рот очередную порцию таблеток, чтобы обязательно принял их, потому что у меня, ко всему прочему, разовьётся к тому времени склероз, как милость господня, ибо помнить все его нравоучения - увольте. Лучше склероз.

- Отвали, зеленоглазка... - бурчу недовольно, положив голову лбом на холодную поверхность стола.

- И не надо жечь мне дыру в затылке, меня это давно не берет. Просто отвали и не лезь.

Знаю, что грубо, понимаю, что он не заслуживает сейчас такого ответа, но и удовлетворить его интерес не смогу. Слишком глубоко сейчас придётся открыться, чтобы объяснить, а я не готов. Я ещё сам с собой не свыкся, вот с таким вот новым, каким-то другим.

Но Игорь не был бы собой, если бы сразу шёл туда, куда его посылают.

- Знаешь, Андрей, - брюнет ленивой походкой подошёл к моему рабочему столу, умостил на его краешке свой зад, почесал бровь, и начал препарировать мою головешку, - я дал тебе время для того, чтобы ты сам разобрался в том дерьме, что сейчас кипит у тебя в котелке, но, как вижу, зря - оно уже скоро из ушей у тебя повалит. В чем дело? Опять твой батя подсобил, или другая печаль?

- Ничего. Просто работа. - дежурно отмахнулся: пускай думает, что я из-за работы себя так довёл, быстрее отвалит.

- Ты, блондинка, кому-нибудь другому заливай. - вспылил друг и хлопнул раскрытой ладонью по столу, прямо у самого уха. Вот специально так сделал, чтобы я наверняка на него внимание обратил.

- Какая работа? У нас в отделе сейчас всё дежурно-форсмажорно, можно сказать - рутина и скукота. У Андрея Ветрова, насколько я осведомлён, тоже все в порядке, парень даже уже получил нехилый расчёт от шейха, как его там… сейчас… дай-ка вспомнить… а, вот Шейх Хамдан бин Мохаммед бин Рашид аль Мактум за проект гоночного трека. Так о какой, к черту, работе идёт речь, Андрей?

- Кот, тебе не впадлу копаться в моих делах, а? Своих мало? Давай, я Тиму позвоню, он тебе своих подкинет с радостью, он же сейчас все время с близнецами возится, вот и займёт тебя, чтобы ты не совал свой нос, куда не просят.

- Ты давай мне тут не умничай, колись. Или мне самому начать рассказывать, чтобы тебе легче было выговориться?

- Бл*, Игорь, отстань...

- Значит, начну-ка я повесть грустную молвить: " Жил-был на свете добрый молодец, и все у него было хорошо, но тут вдруг появилась на его горизонте некая Коваленко Есения Дмитриевна, и стало у него все стабильно дерьмово! Молодец перестал спать, жрать, и так далее… не будем опошлять сию балладу. Так вот, пошёл добрый молодец во все тяжкие, то бишь, принял ещё – сколько? - три заказа на гоночные треки, и взял на себя ещё – сколько? - ах, да, два дела в отделе, чтобы наверняка кони двинуть!" Ты, твою мать, чем думаешь сейчас? Есть проблема – говори! Будем решать! Тебе сколько раз нужно напомнить, что ты никогда не будешь сам по себе? Я из тебя душу вытряхну, но не допущу, чтобы ты у меня на глазах загнулся из-за какой-то бабёнки!