– Тот, как понимаю, помог. Но я не врублюсь как?

– Когда стали выяснять, кому принадлежит земля, на которой стоит дом, оказалось, что хозяева давно сменили гражданство и уехали из страны. Перед отъездом документы на землю не переоформили…

– Так они все сгорели! Восстановление и переоформление заняло бы время, а мы торопились покинуть страну… Да и не до того было, сам знаешь…

– Не переоформили, – назидательно повторил Гурген. – Не переприватизировали…

– Это что еще за фигня?

– У нас и такая фигня бывает! Например, расприватизация… – Он широко улыбнулся. – Но не об этом речь. А о том, что земля ваша перестала быть вашей сразу после того, как вы сменили гражданство… – Гурген развел руками. – Такие законы, ничего не поделаешь…

– Ладно, черт с ней, с землей! Не велики деньги…

– Это точно! Сейчас в самом Сухуми земля подешевела, а уж в горах… Чудо, что на нее покупатель нашелся.

– Чудо то, что им оказалась Кара. Зачем ей понадобились старые развалины, в которые она вложила кучу денег? Я понимаю, если бы дом выкупили затем, чтобы устроить в нем… ну… например, цех по производству наркотиков. Или склад контрабанды… Или нелегальную клинику пластической хирургии для беглых преступников! Место-то уединенное…

– Брат, ты насмотрелся дешевых голливудских боевиков! А надо было смотреть мелодрамы! – Гурген похлопал Андрея по плечу. – Кара купила ВАШ дом потому, что когда-то была в нем счастлива! Только в нем и была…

– Она любила НАШ дом… – Андрей опустил голову на сжатые кулаки. – Хотела в нем состариться и умереть…

– Даже так? Х-м… Тогда я скажу вот что – она купила его, чтобы умереть там, где всегда хотела…

– Думаешь, она знала, что ее хотят убить?

– Я предполагаю… Но пока мы очень мало знаем о жизни Кары, чтобы делать какие-либо выводы.

– Значит, мы должны узнать о ней больше!

– Попробуем, но не знаю, как получится… Она темная лошадка. С липовыми документами, но с большими деньгами…

– Не волнуйся, – прервал его Андрей, – я знаю, с чего начать.

– Поделись.

Андрей взял с подоконника альбом Кары, сунул его в руки Гургена.

– Чего это такое? – не понял тот.

– ЕЕ альбом. Просмотри.

Гурген послушно раскрыл его и, листая, стал рассматривать рисунки. В основном это были портреты. Портреты разных людей, встреченных на улице, в ресторанах, транспорте, на пляже – Кара всегда зарисовывала интересные лица. Иногда по памяти, иногда с натуры…

– Никого не знаю, – буркнул Гурген, пролистав альбом до конца. – Только вот этот чувак, – он ткнул пальцем в портрет импозантного мужчины в очках, – кажется знакомым…

– Ну ты даешь, брат! Даже я, гражданин Франции, знаю, кто этот чувак…

– Билл Гейтс, что ли?

– Это господин Архипенко, очень известный политик.

– Тот, который в президенты собирается баллотироваться?

– Он самый. – Андрей перевернул одну страницу назад. – А вот это Фрэнк Синатра. Знаешь такого?

– Что-то слышал… – Гурген начал листать дальше. На политика он больше не посмотрел, а вот портрет красавицы, под которым имелась загадочная надпись «101080», его заинтересовал. – А это кто такая? Тоже артистка?

– Вот о ней я и хотел у тебя спросить… Не знаешь ее?

– Нет. Я бы запомнил такую… – Он, прищурившись, посмотрел на цифры. – Это ее телефон?

– Без понятия, надо выяснить.

– Ну так позвони.

– Весь день только этим и занимаюсь – никто не отвечает.

– Сейчас я адрес узнаю, съездим.

Гурген подвинул к себе телефон, а Андрей пошел в другую комнату, одеваться. Когда вернулся, брат уже закончил разговор.

– Вот тебе адрес, – сказал он, протягивая бумажку. – Я, к сожалению, с тобой не могу поехать…

– Что так?

– Дела, брат. – Он встал, почесал волосатый живот. – Футболочку не одолжишь? Моя вся провоняла.