Самым крупным был лагерь пленных немцев-австрийцев 6-ой армии фельдмаршала Паулюса, который размещался за хутором Горбанёв и частично на территории МТС в кирпичном здании мельницы, там же был госпиталь. Лагерь военнопленных румын находился на юго-востоке от села в хуторе Закиски над Ахтубой. Там же был развёрнут полевой госпиталь. Кормили военнопленных хорошо, лечили их немецкие же врачи.

Из воспоминаний Сурковой (Пшеничной) Алевтины Андреевны: «Летом 1942 года в селе Капустин Яр были развернуты несколько эвакуационных госпиталей – в здании основной школы, в начальной школе, в Никольском храме, в здании почты, Госбанка. Мальчики постарше должны были каждый день носить дрова по отделениям, топить печки. Девочки забирали домой окровавленные бинты, стирали их, гладили и снова приносили в госпиталь. Каждую неделю вместе с учителями ребята готовили для раненых концерты: ставили спектакли, пели песни, читали стихи. Часто приходилось писать письма под диктовку солдат.

В одной палате лежал молоденький казах. Он очень просил написать за него письмо, так как руки были обожжены по локоть. Он сказал, что в их селе почтальон умеет читать по-русски и все расскажет родным.

Осенью 1942 года в селе появились немецкие пленные. Им оказывали первую медицинскую помощь и отправляли на работу в МТС, на строительство железной дороги. Санитарный пост находился по улице Ленина, прямо напротив нашего дома. Пленные были такие измученные, и часто женщины-соседки приносили им кто что мог. Это была еда и что-нибудь из одежды. Вы не думайте, что мы поддерживали врага. Нет, наши женщины по-человечески жалели людей. Их много умирало здесь. Наверное, где-то же на кладбище есть и их захоронение».

А вот что вспоминает Зоя Михайловна Дементьева (Соловьёва):

«Осенью 1942 года, с началом ожесточенных боев под Сталинградом, на берегу Ахтубы (в районе понтонного моста) развернулся эвакуационный госпиталь. Были вырыты землянки, установлена передвижная электростанция. Из Сталинграда раненых доставляли на баржах. К госпиталю были прикреплены три подводы. На них доставляли тяжелораненых в Капустин Яр. Легкораненым оказывали первую помощь и на одной телеге отправляли в село Житкур, в стационарный госпиталь. Если раненые не помещались на подводе, то вынуждены были идти пешком за ней. По пути подвода заходила на хутора Гусаров, Бреусов и другие. Жители должны были накормить раненых и устроить на ночлег.

С началом войны мне учиться уже не пришлось. Первый год до самых морозов убирали хлеб, ссыпали его в пустующие землянки и каждый день его перелопачивали, чтобы он не «загорелся». Зимой прибыли беженцы с Украины и несколько дней прожили у нас. Они были такие измученные, грязные. Мама натопила печку в соседней землянке, нагрела воды, натаскала туда соломы на пол и пустила их искупаться. Они были так рады! На следующий день предложили свою помощь перелопачивать зерно. Ведь уставшие были, а все ровно стали помогать. Через несколько дней они отправились дальше, в Астрахань.

Зима 1942 – 43 года была жутко холодная. С ноября к нам стали прибывать раненые. Мы с мамой кормили их, стирали и проглаживали бинты. Потом они уходили дальше. Их было очень много, иногда они спали, сидя на полу. Часто просили прогладить гимнастерки горячим утюгом, чтобы прожарить вшей по швам. Голодно было очень, есть хотелось постоянно. Весной стали ходить на Подстепку, копали «свиное масло» (вид камыша). Если его хорошо помыть, почистить и немного обжарить на сковороде, то по вкусу похоже на орех, очень маслянистый. К весне раненых стало меньше, потом уже и госпиталь эвакуировали. Мы переехали в село. Здесь впервые увидела пленных немцев. Они ремонтировали железную дорогу, копали колодцы по селу, построили электроподстанцию. Свет давали до 12 часов ночи, потом отключали. В колхозе на трудодни стали больше зерна давать, жить стало немного легче».