– Ну да, – возмутилась Лика. – Яна не трогай. Он хороший.

– Угу, парень неплохой, – кивнул Игнат с серьезным видом. – Только ссытся и глухой.

– Язык без костей, – вздохнула Лика. – Так чего думаешь? Уходить?

– А как же первое место? – напомнила Игнат. – Ты же мечтала. Второе есть, в следующем году возьмете первое. Ян твой так говорит, и тренер тоже.

– Да ну их, – махнула рукой Лика.

– И не надо махать! – возмутился Игнат. – Сопли утерла и вперед, покорять вершины.

– Думаешь? – с сомнением спросила Лика.

– А то! – кивнул Игнат. – Когда там у вас ближайший турнир?

– Через месяц, а что? – вздохнула Лика.

– Ну дак, помпончики прихвачу, и вперед, на трибуны, – улыбался парень.

– Идиот, – покачала головой Лика. – Судьи еще с прошлого раза не отошли. Говорят, всерьез подумывают не пускать тебя больше.

– Лик, забей, – широко улыбнулся парень. – Откуда мне было знать, что там половина зала понимает русский мат?

– Говорю же, идиот, – вновь вздохнула Лика.

За полгода до событий в прологе

– Капучинка, – голос был уставшим и капельку грустным. – Давай пожрем?

– Иди в баню, – вздохнула девушка. – Я сплю уже.

– Ну, Ликааа, – уговаривал парень. – Устал как скотина. Давай, а?

– Вали к своим барби, – промычала девушка, – а от меня отстань.

– Ну, Капучинка, – не унимался парень. – Есть хочу зверски. Будь человеком, а?

Малика, открыв глаза, посмотрела на настенные часы. Два часа ночи. И чего он к ней пристал? Точно, идиот с придурью.

– Достал, блин, – капитулировала девушка, вставая с постели и собираясь одеваться. – Куда ехать?

Но вместо ответа в дверь коротко позвонили. Потуже затягивая пояс на халате, Лика пошла открывать позднему гостю.

На пороге стоял Игнат с кучей еды из ресторана, с всклокоченными волосами, в немного мятой рубашке и с усталостью в глазах.

– Придурок, – проговорила Лика, но парня в квартиру впустила.

Игнат, вымыв руки, устроился в удобном кресле гостиной в не такой большой, как его, но не менее уютной квартирке Малики. Девушка, молча притащив свою подушку из спальни, устроилась на диване, и наблюдала, как Игнаша вынимает еду из пакетов.

– Чего у тебя там есть? – вздохнула девушка, радуясь, что еда, поглощенная ею в любых количествах, не сказывалась на ее фигуре.

– Равиоли, паста, пицца, – перечислил Игнат. – Чиз-кейк и брауни.

– А обычных пельменей и запеканки нет? – вздохнула девушка, рассматривая прозрачные пластиковые контейнеры с десертом.

– Капучинка, – хохотнул парень. – Ты самая русская девушка, которую я знаю.

– Да, я люблю сало и пельмени, – насупилась девушка, в очередной раз принимая в штыки темы, близкие к ее цвету кожи и происхождению.

– Не дуйся, – посоветовал Игнат.

Все коробки оказались раскрытыми, девушка медленно пережевывала пиццу, глядя на включенный на минимальную громкость телевизор. А Игнат, жуя свою порцию, смотрел куда-то в стену.

– Чего случилось? – в лоб спросила Лика. – У тебя такой вид, будто с тобой сношалось стадо бабуинов.

– Пошлячка, – беззлобно поддел Игнат, и вздохнул: – Аркашу загребли за наркоту.

– Долбаный придурок, – выругалась девушка. – Знаешь, вот ты идиот, а он еще больше идиот. Отмазал?

– Сначала не хотел, – вздохнул Игнат. – Матушка его приехала, рыдала, в ноги кланялась. Друг все-таки. Отказать не смог.

– Таких друзей – за хер, да в музей, – высказала свое мнение Лика. – Работать вне смены наглядным пособием.

– Вроде как с детства вместе, – оправдывался парень.

– Он и сам подсел? Или пока только толкает? – Малика села, скрестив по-турецки ноги перед собой.

– Пока вроде чистый, – с сомнением ответил Игнат. – Мля, достала меня эта каруселька. А может, рванем куда-нибудь на пляж? В Африку твою?