Распрощавшись с Максом и пообещав ему передать привет бабушке, я направилась в свою аудиторию на урок латыни, как вдруг меня, что-то остановило. Было такое чувство, что кто-то пристально наблюдает за мной. Я посмотрела по сторонам, но никого не заметила. «Наверное, мне это просто показалось», – подумала я и зашла в класс. Но после того, как закончилась пара, и вся наша группа вывалила, шумно разговаривая, в коридор, меня охватило такое же чувство – что кто-то за мной наблюдает. Повертев головой во все стороны, я опять не смогла увидеть ничего необычного: «Переволновалась, – решила я. – Новая обстановка, новые знакомые, новые предметы и учителя – вот и мерещится всякое».

– Яна, у тебя на сегодня пары закончились? – неожиданно подлетела ко мне Лерка, у которой только что закончился урок английского языка в соседней аудитории. Ее лицо сияло возбуждением и восхищением от начала новой студенческой жизни. – Пойдем домой вместе, как в старые, добрые времена? – предложила она.

– Пойдем, – обрадовалась я.

Как в старые, добрые времена, – пронеслось у меня в голове. – В те времена, когда мы с подругой мечтали о счастливом будущем на заднем дворе школы и прятали «капсулу времени» с записками о самом сокровенном. Я помнила каждое слово в своей записке на розовой бумажке, которую принесла Лерка. Помню, как я старательно выводила два главных слова для меня «любовь», и «Антон».

Подруга схватила меня за руку и потащила к выходу.

– А как же Максим? – спросила я ее. – Ты не будешь ждать его?

– Не-а, не буду. У него еще не все занятия закончились. Мы теперь встречаемся редко, только по выходным. Думала, поступлю на исторический факультет, и мы будем видеться с ним чаще. Но не тут-то было. У нас с ним не совпадают пары и лекции, – улыбнулась Лера и грустно пожала плечами. – Как-то так.

– Но у вас все хорошо? – спросила я подругу.

– Все хорошо, – подтвердила она. – А почему ты это спрашиваешь?

– Да так.

– Нет уж, говори, подруга. Я ведь тебя знаю, как саму себя и ты от меня ничего не сможешь скрыть, – схватила меня Лерка за руку и отказывалась отпускать, пока я ей все не расскажу.

– Просто понимаешь, Лера, Макс такой привлекательный молодой человек, а вокруг столько девчонок…

Лера громко захохотала:

– Ну, что ты такое говоришь, Яна? Макс меня очень любит и на чужих девушек внимание не обращает.

– Это хорошо, – улыбнулась я.

– Ну, а как ты поживаешь, моя дорогая подруга? Познакомилась уже со своими одногруппниками? Есть стоящие мальчишки?

– Лера, что ты говоришь? – возмутилась я. – Я не собираюсь ни с кем заводить каких-либо отношений. Мне учиться надо, а не ерундой заниматься.

– Ну и зря, подруга, – ответила мне Лера. – Учиться это, конечно, хорошо, но и о себе забывать не надо. Надо знакомиться, веселиться пока молодая, а то превратишься в бледного, книжного червя, и что мне тогда с тобой делать прикажешь?

Я не ответила. Лера, почувствовав мое настроение, замолчала. Мы долго шли молча. Каждая из нас думала о чем-то своем. Лерка, наверняка, думала о своем Максиме – все влюбленные одинаковы. «Хорошо, что я больше никого не люблю», – подумала я, но от этих мыслей мне почему-то не стало легче, а наоборот стало как-то грустно.

– Яна, – вдруг заговорила подруга, – а ты помнишь нашу «капсулу времени», которую мы спрятали на заднем дворе школы.

– Конечно, помню, – грустно улыбнулась я. – Дурочки мы с тобой тогда были.

– Это еще по чему? – спросила меня Лера.

– Верили во всякую ерунду.

– В какую ерунду, ты о чем?

– Верили в любовь, – как-то зло ответила я, – а ее вовсе и не существует.

– Ну, ты это зря, Янка, – остановилась Лера и внимательно посмотрела на меня. – Любовь есть, и ты это знаешь.