– Подожди. Ты хочешь сказать, что наши земляки поехали с просьбой о защите к тем, кто тайком затевает войну против нас?

– Да. И со стороны это выглядит так, будто наседка пошла просить лису не трогать её цыплят. Лиса говорит, что не тронет, а сама зубы точит.

Кургоко слегка побледнел, не веря моим словам.

Я продолжил:

– Нас будут настраивать против русских. А эти же шайтаны – англичане через своих дипломатов будут говорить русскому царю и его приближённым, что черкесы – не народ, а сплошные разбойники, которые только и живут тем, что нападают на приграничные районы России и грабят её жителей.

Возмущённый Кургоко ударил кулаком по столу так, что казалось, что стол сейчас рассыплется.

– Да как такое возможно! Мы веками живём честным трудом! Каждый из нас – пахарь, кузнец, животновод, пастух, лекарь! У нас дармоедов нет! Мы приучаем сыновей с детства держаться в седле, овладевать воинским искусством! Это наглая ложь! Это бесчестно!

«Да, – подумал я, – это бесчестно. В Черкесии того времени живёт пять миллионов человек. И все пять миллионов одним росчерком пера отнесли к разбойникам. Нынешнее население Санкт-Петербурга составляет по официальным данным пять миллионов человек. Вот если бы эти миллионы занимались разбоем, то куда они побежали? Предположим, что в Финляндию и что-то да награбили. Съели и забыли. А питаться-то нужно каждый день, даже три раза в день! И куда бежать грабить каждый день, чтобы прокормиться? Раз ты всех соседей у границы ограбил, им самим питаться нечем, сам ты ничем не занимаешься, так недолго и тебе, и соседям на тот свет от голода отправиться. Зерно за один день не вырастить, плоды на дереве за ночь не созреют, корова за день не отелится. Мне было стыдно за историков и обидно за мой народ, представленный как «привыкших жить грабежом и разбоем».

В Сочи во время экскурсий на вопросы туристов о том, кто на этих землях жил раньше, экскурсовод отвечает нелепо: «туземный народ». Не в пример просвещенным народам Европы, где мылись два раза в жизни – когда крестили и обмывали – этот «туземный народ» пять раз в день делал омовение, содержал себя в нормах тщательной гигиены, чтобы предстать перед Всевышним. У этого «туземного народа» отродясь не было домов терпимости, трактиров и прочих паразитирующих атрибутов «просвещённых» этносов. Не было нищих и попрошаек, тюрем и каторги. Статные черкесы и изящные черкешенки не прятали свои изъяны густым слоем пудры или искусственными париками. Не было необходимости отводить зловоние немытого тела ароматами духов. Этот «туземный народ» не строил козни и не расставлял капканы для уничтожения соседей, а жил честным трудом и с достоинством. Фильм «Отверженные» режиссера Тома Шеклэнда больше часа смотреть невозможно: столько в «просвещённой» Европе творится зла!»

От мыслей меня отвлёк вопрос князя:

– Я не совсем хорошо понимаю, при чём здесь английское королевство? Нас с англичанами ничего не связывает. Нет даже граничащих земель.

– Чтобы ответить на Ваш вопрос, я вернусь к событиям Канжальской битвы. С чего начался этот конфликт? С того, что пришедший к власти новый правитель Каплан-Гирей искал повод для войны с Черкесией, и он его нашёл. А не подсказали ли ему, как развязать эту войну?

Давайте посмотрим на конфликт с иной стороны. Англия – извечный враг России. Она всегда, поверьте, и до сего дня ищет повод, как нанести удар в спину России. И когда подданные этой страны что-то замышляют, они это задумывают настолько виртуозно, что их – англичан – и не заподозрят! Турецкий султан (хотя он и кажется могущественным) на самом деле во многом зависит от англичан и французов, прислушивается к их мнению, и они втроём дружно и люто ненавидят Россию. А чтобы ударить по России, ослабить, нужно втянуть её в какую-нибудь кровопролитную войну. Англичане посоветовали султану развязать войну именно таким образом: через Крымское ханство. Ведь никому и в голову не придёт, что за этим стоит английское государство.