Снежный недоверчиво покосился на Грядкина, снова сел в кресло и буркнул недовольно:

— Головой мне отвечаете! Если с ней что-нибудь случится... — Он не договорил.

— Наши люди уже прочесывают город, обходят хостелы и возможные места для ночлега, опрашивают людей. Найдем! — уверенно отрапортовал Грядкин.

Снежный помрачнел и нахмурился. Устало потер переносицу пальцами правой руки, потом ею же махнул сотрудникам:

— Идите, работайте.

Оставшись в кабинете один, он откинулся на спинку кресла и начал размышлять.

Да, Грядкин попытался убедить его в том, что с Вестой всё в порядке. Только это не успокаивало его ни на йоту.

Ему и в голову прийти не могло, что обычно послушная дочь взбрыкнет, и не просто взбрыкнет, а еще и улетит. И мало того, что улетит, так еще и без денег умудрится справиться. Конечно, это не может продолжаться сколь-нибудь долго, но и до свадьбы не так много времени.

«Вернется, — пытался сам себя убедить Снежный. — Ведь и Прохора любит. Успокоится и вернется. Что с этих женщин взять? Эмоции непостоянны, как погода».

Только червячок сомнений грыз его душу.

Свадьба должна состояться. Слишком многое зависело от этого. И сделка удачная, и важные люди приглашены.

Что скажет Жигунов, если свадьба сорвется, Роман Викторович даже думать не хотел. Такого позора партнер, пусть и давний, не простит — слишком ценит свою репутацию.

Прохор. А ведь он не позвонил будущему тестю, чтобы узнать, как Веста.

Даже не постарался вернуть невесту, сделать хоть что-то.

«Пора с ним поговорить».

Как ни странно, трубку будущий зять взял сразу. Бодро отозвался:

— Добрый день, Роман Викторович!

— Да какой же он добрый, Прохор? — Снежный даже слегка опешил: Жигунов-младший говорил таким тоном, будто всё в порядке и переживать решительно не о чем. — Ты с Вестой когда последний раз общался?

— Ну... — будто задумался Прохор, — в тот день, как поссорились.

— И тебе не интересно, где Веста и что с ней? — повысил голос будущий тесть.

— А чего мне переживать? Я и ей сказал, и вам скажу: приползет сама, — саркастично заметил Прохор.

Роман Викторович потерял дар речи, но лишь на секунду. А потом взорвался:

— Ах ты щенок! Да как ты смеешь так со мной разговаривать!

— Роман Викторович, вы не нервничайте так... В вашем возрасте это вредно, давление поднимется, все дела... Я в курсе, что свадьба не отцу нужна, а вам.

В трубке послышался смешок, а затем Прохор многозначительно добавил:

— Точнее, я знаю насколько, — сделал он ударение на последнем слове, — она вам нужна. А раз так, сами с дочерью и разбирайтесь. Мне это на хрен не упало.

И положил трубку.

— Гаденыш! Да как он смеет?! — взревел Снежный, размахнулся и швырнул телефон на стол. Тот проехал по полированной поверхности и остановился в миллиметре от края столя.

«Откуда Прохор знает и что именно?» — эти вопросы пришли позже, но прочно засели в голове Романа Викторовича.

16. Глава 16

Максим сидел за столиком во дворе у бассейна.

Он крутил в руке зеленое яблоко и через стеклянные двери наблюдал за тем, как Веста мыла полы в гостиной-столовой после завтрака.

«Кто же ты?» — донимал его один и тот же вопрос.

Богатая штучка, капризная и язвительная, у которой на уме только магазины, салоны и вечеринки? Или всё же нет?

Она орудовала шваброй как ни в чем не бывало. И не то чтобы Макс был экспертом в этом деле, но даже он заметил, что, во-первых, тряпку в руках Веста держала не в первый раз. Крепко, а не на вытянутой руке с отогнутыми пальчиками. А во-вторых, не видела в этом ничего зазорного: на лице ни тени брезгливости или отвращения, плечи расслаблены, движения уверенны и методичны.