В этот раз «Королева морей» снялась с якоря на несколько дней раньше намеченного срока и не успела полностью принять на борт товарный груз. Трюмы были заполнены только наполовину, но все необходимые запасы приобретались в первую очередь, и насчёт обеспечения пассажиров едой и одеждой Дэнзет не волновался. Да и рабов на борту было немного – всего шесть человек на двадцать мест. Каждый получил возможность путешествовать в отдельной каюте, а Миру разместили в той, которая была ближе других к палубному люку. Дэнзет просил капитана позаботиться о девочке, и тот не придумал ничего лучше, чем озадачить этим одну из бывших рабынь – невзрачную женщину лет сорока, забитую настолько, что она вздрагивала при каждом шорохе. Маб проработала в одном и том же доме в Тсалитане почти двадцать лет, но ей не повезло с хозяевами – несчастную били за малейшую провинность, вследствие чего у неё слегка помутился рассудок.

– Это я, Маб, не бойся, – подал голос Дэнзет, открывая низкую дверь маленькой каюты, и поднял масляный фонарь к своему лицу, чтобы женщина могла понять, кто пришёл.

Маб узнала его не сразу – понадобилось некоторое время, чтобы испуг в её глазах сменился едва ли не благоговением.

– Девочка разговаривает во сне, – доверительным шёпотом сообщила освобождённая рабыня своему спасителю. – Она ваше имя называет и бормочет что-то о демонах. Кажется, у неё началась лихорадка.

Дэнзет вошёл в каюту, поставил фонарь на широкую полку рядом с другим таким же фонарём и осторожно дотронулся рукой до влажного, покрытого крупными каплями пота лба Миры. Он хотел лишь убедиться в том, что Маб ошиблась насчёт лихорадки, но в следующее же мгновение оказался прижатым к дощатой перегородке, а в его горло впились длинные острые ногти. Он даже не понял, как это произошло.

– Мира, это я, Дэнзет Уартхол. Друг Веи Ког. Ты помнишь Вею? – медленно заговорил он, глядя в горящие ненавистью глаза девочки, которая мгновение назад казалась чуть ли не покойницей, а теперь была похожа на разъярённую кошку.

Маб не ожидала от своей избитой подопечной такого поведения, поэтому предпочла выскользнуть из каюты раньше, чем бешеная девица обратила на неё внимание.

– Где мы? – прошипела Мира Дэнзету в лицо, не обращая внимания на огромный синяк в половину лица, который наверняка причинял ей сильную боль.

Уартхол на всякий случай осторожно поднял руки, показывая, что не намерен оказывать сопротивление, и спокойно ответил:

– На корабле, который идёт в Акильфадию. Я везу тебя домой.

– Слушай меня внимательно, Уартхол, – быстро заговорила Мира, ещё глубже вонзив ногти в кожу его шеи. – Мне нельзя в Акильфадию. Вези меня на Мёртвые острова, понял? Тебя подставили. Во мне сидит демон, жаждущий крови Колехортов, и я не могу его контролировать. Свяжи меня покрепче, дай сонное зелье, если есть, и ни при каких обстоятельствах не подпускай ко мне никого, в ком есть хотя бы капля их крови. Я убью их всех. Даже детей.

– На Мёртвых островах живёт Оуэн Колехорт, брат Маркуса, – сообщил ей Дэнзет. – Это по его просьбе я тебя искал. Только вот никто из нас не знал, что это ты. Может, отпустишь меня уже, и поговорим спокойно?

– Если я тебя отпущу, оракулы услышат наш разговор, – ответила Мира. – Это долго объяснять, а я скоро снова потеряю сознание. Уартхол, я проклята. Они знали, что ты меня ищешь. Пожалуйста, сделай так, как я говорю, или убей меня.

– Ты хочешь прикончить Оуэна? – уточнил Дэнзет.

– Его кровь испорчена проклятием кьорвигов точно так же, как и моя. Демон не учует в нём Колехорта, и этот человек может мне помочь. Я…