– Это я организовала! Профессор не особо интересуется, а я – очень! – Люченца Гильфо стала прыгать и свистеть как профессиональный болельщик. Команды атаковали друг друга, били по мячу и по ногам. Нападающие старались точным ударом запустить мяч прямо в голову кому-нибудь из другой команды. Иногда это удавалось. Иногда мяч выписывал резкую траекторию и летел прямо на трибуны. За Аркадием совсем не следили, но он все время старался сохранять спокойный вид. Как и все он не сидел, он стоял и часто поворачивал голову. На лице Аркадия было выражение пристальной внимательности, которая может быть заменой простому пылкому азарту. Среди взрослых зрителей было немало тех, кто болел именно в таком стиле. Взрослые не кричали и не ахали. Во время перерыва Люченца умчалась с приятелями в подтрибунное помещение и принесла оттуда целый пуд всякой снеди. Такую подают в закусочных. Аркадий из вежливости взял сухую витую трубочку и даже сделал вид, что лижет ее. Он держал ее в согнутой руке, потом опустил, потом незаметно сбросил ее на бол. Вся рука покрыта крошками. Аркадий никогда не играл в футбол и почти не видел, как играют. Только в поселке Николая Сергеевича Изморова он видел любительские матчи. Там играли давно знакомые волки, приятели, которые нисколько не пытались повредить друг другу. Здесь же борьба идет в серьез. Предстоит битва за суперкубок. Мечта обладать им лежит в сердце футболистов, поэтому они бьют по мячу, бьют соперников, бьют своих – непреднамеренно, но порой очень сильно. После матча мисс Гильфо пригласила Аркадия к профессору. У него есть целая сеть лабораторий – самая крупная расположена в степи и в горах, где Аркадий уже был. Но есть и более мелкие отделения. Люченца запрыгала и заговорила: «Завтра, завтра!»

Аркадий сообщил в МИД, что намечена встреча с профессором.

– Какой пронырливый волк! Смотрите – только месяц прошел, а он уже и тут, и там. И везде с успехом! Хищник знал, кого посылать. Впрочем, все предводители Кралепора хищники.

– А он?

– Очень деловой парень!

– Но мы обеспечим эскорт мистеру Нескутаеву?

– Это просто необходимо.

Лимузин в сопровождении нескольких машин несколько часов ехал мимо степей, тропических лесов и гор и остановился возле полупрозрачного забора. Там был пропускной пункт, как в армейской части. Внутрь пустили только Аркадия. Через забор можно было видеть разные клумбы и деревца, характерные для загородного участка. Аркадия очень вежливо попросили идти по указателям. Территория была похожа на парк, только без посетителей. Аркадий даже не заметил технических служб. Но они точно есть, кто-то ведь должен ухаживать за всем, что есть. Аркадий увидел изящные дома с портиками, а также небольшие павильоны. Гильфо высунулась из окна и закричала:

– Сюда-сюда-сюда! Мистер Арчи!

Определенно здесь есть сотрудники, но им всем велели спрятаться. Аркадий пересек портик.

Профессор Гильфо – приземистый, очень немолодой господин. Его лицо и стиль движений указывали на то, что иногда ему приходиться страдать от хронических заболеваний. Но во время бесед его лицо преображалось, и он готов был прыгать как приятели Люченцы. Гильфо сразу же заговорил об астрономии и был очень доволен тем, что Аркадий осведомлен в этой области. В его манере говорить было что-то от вузовского педагога, который строго следит за каждым словом и любую оговорку принимает за незнание. Аркадий сперва воодушевился и говорил о звездах свободно. Гильфо его перебил и сказал, что у Аркадия устаревшие данные, и стал терпеливо объяснять, почему они устаревшие. Аркадий про себя решил говорить только то, что явно правильно. А перед тем, как что-нибудь сказать вслух, нужно еще раз это обдумать. Не так просто думать и одновременно воспринимать все фразу собеседника. Аркадий, благодаря уму и многочисленной практике, научился в длинных речах вычленять тезисно одну-две фразу, которые отражают основную мысль собеседника; остальное можно слушать уже невнимательно. Аркадий говорил в спокойном темпе и держал спину исключительно прямо, не касаясь спинки кресла. Гильфо был доволен. После астрономии он перешел к геологической науке, в которой он также имеет массу сведений. Аркадию больше хочется поговорить о математике или программировании; или о физике, наконец. Гильфо выкладывал огромные пласты фундаментального текста, спрашивал мнение Аркадия и снова говорил подолгу. Люченца занималась всем подряд: сидела на ковре, сидела на диване, ходила по комнатам, что-то проверяла на стенах, что-то делала и возвращалась с гибкими стаканами. Профессор выпивал полстакана синих напитков, не предлагая при этом Аркадию. Аркадий заранее попил простой воды. Он взял стакан, только когда Люченца дала ему прямо в руки гибкий усеченный конус. Вода была на вида сладкая и содержала экстракты трав. Аркадий начал говорить быстрее, показывая, что ему некогда пить. Простой воды не приносили. Профессор говорил исключительно о фундаментальных науках и совершенно не донимал Аркадия личными вопросами. Люченца смотрела то на него, то на Аркадия, подложив руки под голову, как это делают детишки.