Примерно десять лет назад стало заметно, что доля дохода от капитала в чистом национальном доходе растет. Расхожая экономическая мудрость гласила, что доли капитала и труда должны быть стабильны, так что, скажем, примерно 70 % национального дохода должны приходиться на труд, а 30 % – на капитал (как это и закреплено в Законе Боули, о котором шла речь в разделе 2.1a). Более того, были и теоретические основания так считать. Речь идет о так называемой унитарной (единичной) эластичности замещения между капиталом и трудом, согласно которой, по мере того как относительная цена труда увеличивается на x процентных пунктов по отношению к капиталу (то есть труд становится относительно более дорогим), относительное использование труда по сравнению с капиталом снизится на x процентов. Сокращение использования более дорогостоящего фактора производства в точности компенсирует рост его цены, так что доля совокупного дохода от этого фактора производства (и, по определению, другого фактора производства, поскольку их всего два) останется неизменной.

Представление о том, что доли труда и капитала должны быть постоянны, было настолько распространенным, что экономисты уделяли очень мало внимания тому, как именно доход распределялся между капиталом и трудом, и даже тому, что происходило с концентрацией дохода от капитала. Они полностью сосредоточились на доходах от труда и растущих зарплатах более образованных работников по сравнению с менее образованными. Одно это и должно было объяснить весь рост неравенства. К такому выводу пришли, например, авторы влиятельной книги «Гонка образования и технологий» Клаудия Голдин и Лоуренс Кац (Goldin and Katz 2010). Идея восходит к мысли Яна Тинбергена о том, что технологические изменения повышают производительность высококвалифицированной рабочей силы и что в отсутствие достаточного увеличения предложения такой рабочей силы неравенство доходов от труда будет расти.

Но капитал игнорировали. Это было ошибкой, потому что доля капитала в национальном доходе возрастала, как это показали Элсби, Хобийн и Шахин (Elsby, Hobijn, and Şahin 2013) для США и Карабарбунис и Нейман (Karabarbounis and Neiman 2013) как для богатых, так и для развивающихся стран[17]. Они обнаружили, что доля рабочей силы в Соединенных Штатах, которая в конце 1970-х годов составляла около 67 %, к 2010 году снизилась примерно на 4–5 процентных пункта. Доля капитала должна была тогда увеличиться на 4–5 процентных пункта, что, учитывая, что изначально на капитал приходилось около трети национального дохода, довольно много[18]. В исследовании, в котором участвовали страны с развитой, переходной и развивающейся экономикой, Дао и соавторы (Dao et al. 2017) обнаружили, что сокращение доли труда в странах с развитой экономикой было связано в основном с уменьшением доли доходов работников средней квалификации, главным образом за счет снижения их заработной платы.

Причины роста доли капитала обсуждаются, и в ближайшее время эти споры вряд ли полностью улягутся. Может оказаться так, что на этот вопрос невозможно дать окончательный ответ, потому что каждый из факторов, предлагаемых в качестве объяснения, может давать ожидаемый эффект, если изменять только этот фактор, а все остальные держать постоянными. Но возможно, что многие из этих факторов взаимозависимы и все они изменяются одновременно, поэтому рассмотрение их по отдельности, хотя и имеет эконометрический смысл, может не дать удовлетворительного аналитического объяснения.