) определяет <…> как постоянно движущийся и меняющий свою форму, и потому сложный для описания – становится видимым в счете (перевод мой. – Н. Е.)»[56]. На этот момент в рассуждениях Кьяпелло необходимо обратить особое внимание, так как автор, по сути дела, утверждает, что сущность капитала, заключенная в законе прибавочной стоимости, оказывается нам явлена в счете. Кьяпелло полагает что, Маркс вывел закон прибавочной стоимости именно в ходе работы с эмпирическим материалом, связанным с ведением производства. Благодаря тому, что Энгельс был начальником и работником промышленного предприятия, Маркс имел доступ к финансовым бумагам, отчетам и прочей бухгалтерии, сопровождающей процесс производства, из анализа которых и было сформировано понятие «капитал» и закон прибавочной стоимости. Так, по мнению Кьяпелло, теоретическое осмысление практики счета на предприятии, предпринятое Марксом, и легло в основу понятия «капитал», а, следовательно, и «капитализм».

Таким образом, Кьяпелло обосновывает положение о том, что понятие «капитализм», введенное в научный оборот Зомбартом, является словоформой понятия «капитал», разработанного в учении Маркса. Что касается понятия «дух», то Кьяпелло определяет его как «идеологию, оправдывающую вовлеченность в капитализм»[57]. Исходя из данных рассуждений, становится очевидным, что понятие «капитализм» складывается из понятия «капитал» и понятия «дух», это означает, что именно «дух» формирует «капитализм» как позитивный феномен, как такую систему, в которую каждый человек должен включиться. И, действительно, если Зомбарт через героизацию фигуры буржуа-предпринимателя совершает первый шаг на пути легитимации капитализма как системы, воплощающей буржуазные ценности, то Вебер, как полагает Кьяпелло, закрепляет эту тенденцию, отстаивая идею о том, что «возникновение капитализма предполагало учреждение нового морального отношения к труду. Труд – это призвание, ему должно отдаваться со всей строгостью и последовательностью, независимо от интереса и трудовой деятельности»[58]. Так как труд стал призванием человека, которое необходимо осуществить в ходе земной жизни, то это способствовало преодолению отвлеченности человека от своего дела, что нашло поддержку и развитие в капиталистических формах организации труда. Религиозное понимание труда явилось психологической мотивацией для того, чтобы человек совершенствовал свой труд и добивался успеха. Подобная новая установка оказалась возможна в силу того, что предприниматели воплотили психологическую мотивацию к труду в «рационализации своего дела, которая была неразрывно связана с достижением максимальной прибыли <…>»[59]. Рабочие же реализовали данную установку в необходимости усердного труда в любых условиях и при любых денежных вознаграждениях. И здесь важным моментом для нас является не столько влияние протестантизма на развитие экономической жизни общества (критиками этой точки зрения были Р. Бендикс, Р. Арон, Д. Маршалл), а сколько идея о том, что «людям нужны прочные моральные основания, чтобы принять сторону капитализма»[60]. Идеологизация понятия «капитализм» связана с тем, что людям были предоставлены оправдания для включения в капитализм: «оправдание» имеет двоякий смысл «и как нечто индивидуальное (когда человек обретает мотивы вступления в капиталистическое предприятие), и как нечто универсальное (включенность в капиталистическое предприятие служит общим благом)»[61]. Получается, что идеологизация понятия «капитализм» сделала свое дело, «раз капитализм не просто выжил, – вопреки всем прогнозам, в которых предсказывался его крах, – но и постоянно расширяет сферу своего господства, значит, ему удалось опереться на определенные представления – которые могли направлять человеческую деятельность – и разделяемые многими оправдания, в которых он представал как приемлемый или даже желанный тип общественного устройства, более того, как единственно возможный или наилучший изо всех строй»