– Стойте! Чего вы хотите? – я не надеялся получить ответ, просто хотелось потянуть время, выиграть пару минут жизни. Они остановились и уставились на меня удивленным взглядом. Одна из них подползла ко мне и сказала:

– Ты не бежишь в страхе, не умоляешь о пощаде, тебе не страшно? – она смотрела на меня пронизывающим острым взглядом. Ее зрачки были похожи на две царапины, напоминая змеиные. А голос был больше похож на шепот, только слышать его можно было издалека.

– Мне страшно, но я не привык бежать от опасности, я не для того прошел весь этот путь, чтоб бежать обратно, – сказав это, я вспомнил, как еще секунду назад удирал от них со всех ног. Да, неловко вышло, но что тут поделаешь, жить захочешь, еще не так помчишься.

– Хорошо, человек, я скажу тебе, за что ты умрешь, – говорила она уже более спокойным, но не менее устрашающим голосом. – Из-за людей нас выгнали из нашего леса, наши сестры навеки заперты в кипящей пустыне, они вынуждены жариться под палящим солнцем, понимая, что больше никогда не увидят дома. И это все из-за вас! Это началось после вашего прихода! Уходите или умрите! – она перешла на крик, это был первый кричащий шепот, который мне доводилось слышать. С этими словами со всех сторон раздался вопль, она кинула в меня трезубцем, но я успел увернуться. Разговор был закончен.

Тут мимо меня пролетела стрела, она попала точно в горло говорящей. Та схватилась за нее и начала извиваться, как уж на сковородке. Меня отдернули назад, сопровождаемого градом стрел, летящих со всех сторон. Стрелы вонзились в стоящие по бокам деревья, делая их похожими на ежей. Передо мной встал язычник, повернувшись ко мне спиной, он поднял свой жезл в воздух и озарил всю округу светом. Свет был настолько ярким, что глаза при взгляде на него начинало жечь. Сзади подбежала Катя, она схватила меня за руку и со словами «Быстрее, он долго не продержится!» потащила меня за собой. Мы бежали, не оглядываясь, до тех пор пока не вылетели из леса, после чего упали на землю, пытаясь отдышаться. Очень скоро к нам присоединился и старик, он, в силу своего возраста, выглядел даже хуже, чем мы. Немного отдохнув, мы пошли в лагерь. По дороге Катя пояснила, что она быстро вернулась с охоты, подстрелив нескольких птиц, а меня все не было, через какое-то время они начали волноваться и отправились за мной, где я мило вел беседу с не особо милыми женщинами. Они не поняли, о чем я говорил, но после того как в меня полетело оружие, это было и не важно.

– Я тебе говорил, что с ними бесполезно вести переговоры! – немного выйдя из себя, прокричал Лиздейко. Было видно, что ему тяжело дался этот забег, потому сохранять хладнокровие не было сил.

– Я и не пытался вести с ними переговоры, – говорил я тоном, которым не так давно говорил с мамой, сидя на кровати. – Я лишь тянул время, пытаясь придумать, как спастись, – а сам подумал, почему ему так не хочется, чтобы я с ними разговаривал. Хотя на это у него много причин, одна из которых в том, что эти существа веками издевались над ним. Это кого угодно обозлит. Не услышав ответа на свои слова, я решил задать самый неуместный вопрос, который только мог придумать:

– Птицы? Здесь водятся птицы? – этот вопрос был адресован девушке, которая шла рядом со мной. Немного помотав головой, будто отходит ото сна, она приветливо ответила:

– Да, конечно, здесь есть много разных животных, некоторые из них попадают из нашего мира, такие, например, как крысы. А некоторые сильно отличаются от них, возможно, они тоже меняются здесь со временем, – после этого она тихо и немного задорно добавила. – Ты молодец, что тянул время, это был хороший ход.