Мирослав улыбнулся и вышел из кабинета. Я остался один, погружённый в свои мысли и предчувствия.

Прошло несколько часов, прежде чем Ярополк вернулся. Он выглядел взволнованным и обеспокоенным.

– Брат, что случилось? – спросил я.

– В деревне произошло что-то странное, – ответил Ярополк. – Люди говорят о появлении странных существ, которые нападают на них по ночам.

– Это может быть связано с моим звонком, – сказал я. – Мне неспокойно на душе, и я боюсь, что это может быть началом чего-то большего.

Ярополк кивнул.

– Я соберу отряд и отправлюсь туда, чтобы разобраться в ситуации, – сказал он. – Не волнуйся, я вернусь с хорошими новостями.

Ярополк вышел из кабинета, а я остался один, погружённый в свои мысли. Я знал, что это только начало, и что мне предстоит ещё многое сделать, чтобы защитить свой народ и свою семью.

-– что у нас на этот раз?

–– Местные говорят Повадилась нечисть лесная – шишига – в одну деревню ходить, местным обитателям пакостить.

–– Странно, мирная же девушка. Что местные говорят?

–– А говорят, что виной всему Анисим-лесоруб был, который жил там со своей семьёй. Уж больно нечисть зла на него сделалась. Житья ей от Анисима не стало: мало того, что он топориком своим целый день тюкает, так ещё и песни весёлые за работой на весь лес горланит! А шишиге-то днём отдыхать положено, чтобы ночью во все силы свои войти. Вот и бегала она в деревню, пакости разные устраивала. Кому на живность мор напустит, кому все припасы на зиму испортит, а кого и напугает до полусмерти.

–– Ты её видел? Одного её вида иногда достаточно было: маленькая, горбатая, с сучковатыми руками, с длинными, взъерошенными волосами и горящими в темноте красным огнём глазами. А если до неё дотронуться – замёрзнуть можно, до того холодная! Её поэтому и стараются не тревожить. Да и сон её берегут.

–– Неужели она всех в страхе держит?

–– Да нет, обычно нечисть лесная жителей близлежащих деревень не трогала, только пьяниц горьких могла в болото заманить да утопить там, поэтому, если кто-то из любителей крепко выпить пропадал – даже не искали, бесполезно. А иногда шишига развлекалась тем, что водила путника одинокого по лесным тропам, пока тот в пояс на четыре стороны не поклонится да не взмолится отпустить его – тогда, вдоволь уже наигравшись, давала возможность ему отыскать дорогу к дому.

–– Тогда совсем не понятно, чем ей Анисим-то не угодил.

–– Поговаривали, что проснувшаяся после зимней спячки нечисть до того голодная бывала, что могла одинокого путника и съесть, но никто этого, разумеется, не видел, может и врут люди, обычно всё, что той надо было – это крепкий сон днём и возможность поразвлечься ночью. Но Анисим так извёл её постоянным шумом, что она напрочь сон потеряла. Ходит шишига сама не своя, месть страшную замышляет. Лесоруб-то понятно чего хочет – чтобы нечисть в дальний лес на житье отправилась. Ну что же! Добился тот желаемого! Но перед тем как уйти задумала она выкрасть сына лесоруба – Ванятку.

Известный факт: если у шишиги не было своих детей, она могла похитить деревенского мальчонку и превратить его в шишонка. Для этого всего лишь и надо, что в полнолуние отгрызть у него мизинчик на левой руке – тот сразу расти перестанет, ручки скрючатся, горб вырастет и волосы начнут с утроенной силой расти. Но уже давно никто детей не воровал, в лес не утаскивал, шишигам своих хватало. А тут особый случай – отомстить надо было!

И вот, за сутки до полнолуния, прокралась нечисть в деревню. Дом лесоруба у самого леса стоял, так что далеко идти и не понадобилось. Встала она под окном и тихонько запела. Вообще-то голос у неё был неприятный, скрипучий, но шишиги могут очень мягко и нежно заговорить или запеть. Вот и стоя перед домом лесоруба, нечисть лесная так ласково песню завела, да не простую, а ту, что только детское ушко способно услышать.