– Бабуль, скажи: черти с людьми играют?

– Еще как играют, – ответила бабушка.

Бабушка не будет врать. Если сказала, играют, значит, так и есть. Другое дело, не все это видят. Теперь-то я понимаю, люди делятся на две категории: первая влипает в дурацкие ситуации, вторая выходит сухой из воды.

Мы с Люськой относимся к первой категории. В этом нет никаких сомнений. Однажды, например, доигрались до вызова полиции. А дело было так.

Как-то раз, сидя на кровати Варвары Петровны, блуждали по социальным сетям, и нам было весело. Мы с кого-то смеялись, звонили одноклассникам и опять смеялись. Видел бы меня папа. Бесцельного времяпрепровождения он не выносил. Поэтому и держал меня под контролем. В контроль входило много чего, в частности – ограниченное пользование компьютером и айпадом. Но, по словам бабушки, вода дырочку всегда найдет. И я с бабушкой согласна. Если тебе не разрешают сидеть за компьютером, значит, надо его искать на стороне. Вариантов – вагон и маленькая тележка: можно заглянуть к друзьям, можно остаться в компьютерном классе или пойти в библиотеку. Что касается меня, то я сижу в Люськином айфоне. И все потому, что своего айфона у меня нет. А у Люськи – шестая модель, подарок Варвары Петровны. А я сижу на бобах. Верней, с папиным старым «Самсунгом».

Короче, сидели мы с Люськой на кровати и, воткнувшись в «ВКонтакт», смеялись. И тут увидели осу. Такую огромную, что оторопь взяла.

– Откуда оса? – прошептала я. – Зима на дворе.

– Наверное, с осени, – ответила Люська. – Спряталась в балдахине и уснула.

– Осы так долго не живут.

– Может, это и не оса?

– Кто же тогда?

Пока мы перешептывались, оса решила размяться. Она взлетела под потолок и с невероятным жужжанием продемонстрировала нам с Люськой мертвую петлю. Вскочив с кровати, мы понеслись в другую комнату. Оса полетела за нами. Мы побежали на кухню, однако оса уже ждала там. Она делала перед нами кульбиты и свирепо косила огромным глазом. Или нам это казалось? Так или иначе, но оса нас чуть с ума не свела. Мы махали перед ней полотенцем, прыгали на диван, прятались под стол. И все это время орали.

– Мамочка, убивают!

– Спасите!

– А-а-а! Боюсь!

Оса продолжала свои дурацкие игры. Покружившись под потолком, она пикировала вниз и делала перед нами разворот. Затем опять поднималась вверх и начинала сначала. Мы с Люськой легли на пол и ползком добрались до коридора. И тут позвонили в дверь. Сначала коротко, потом нетерпеливо. Наконец в дверь стали тарабанить. Мы замерли.

– Открывайте, полиция!

Люська открыла дверь, и мы увидели двух полицейских. Они держали в руках оружие. Откинув нас в сторону, полицейские ринулись в комнату. Раздался звук упавшего стула, звон стакана.

– Где они? – вернувшись в коридор, рявкнул полицейский.

– Кто? – прошептала Люська.

– Преступники.

– Там оса.

– Какая оса?

В коридор вышел второй полицейский.

– Никого нет, – доложил он. – Только шмель.

– Что шмель? – не понял первый.

– Я его убил.

Обыскав квартиру, полицейские успокоились. Они сказали, что их вызвали соседи.

– Зачем? – удивилась Люська.

– Соседи услышали крики и позвонили. Это вы так орали?

Опустив взгляд, Люська призналась, почему мы орали. На лицах полицейских появились кислые гримасы.

– Более глупого вызова еще не было, – закрывая за собой дверь, сказал тот полицейский, что был постарше.

– Да уж, – согласился младший. – Скажи кому, поднимут на смех.

Первое апреля в этом году пришлось на субботу. День был на редкость пакостным. Размазывая по стеклу струи воды, за окном завывал ветер. В душах девятиклассников, сидевших в кабинете русского языка, царило плохое предчувствие. Мы с напряжением ждали Марью Васильевну. Оно и понятно: нам был обещан контрольный диктант.