Славка замерцал лунным светом. Его кожа начала источать его, прорываясь наружу через поры. Он рассмеялся так, будто встретил давнего приятеля.

– Ты хитер. Вот почему к тебе сложнее всего подобраться. Это дважды удавалось сделать только Аристарху. Может, поделишься своим секретом? Где ты скрываешься?

Мужчина спрятал лунный камень в карман и с озорной ребяческой искоркой в глазах посмотрел на Трошина, чье лицо выражало легкое недоумение.

– У всех должны быть свои секреты. Я не выведываю твои, а ты мои – и все довольны жизнью, – с широкой улыбкой на лице отозвался он.

Демьян в замешательстве переводил взгляд с одного лица на другое, пытаясь разобраться, что происходит, и как ему быть дальше? Может, сбежать? Этот вариант был лучшим из всех, что роились в голове Демьяна. Он решил было воспользоваться этим незамысловатым вариантом, но Трошин, а точнее то, что осталось от Трошина, остановил его.

Рука, грубо высеченная из бело-серого камня, сомкнулась вокруг запястья Демьяна, удержав его от бегства. В каменной ладони была сосредоточена такая железная сила, что узник не решился противостоять ей – он не желал расставаться с собственной рукой, которая еще может пригодиться.

Демьян вскинул глаза, перебегая ими от каменной руки к лицу Трошина. Вместо Славки его взгляд наткнулся на каменное лицо. Его бело-серые резкие черты лица пугали и вселяли новую дозу страха в сердце парня.

– Твое имя? – осведомился мужчина, наблюдавший за переменами охотника.

Каменное существо ростом не превышало головы Демьяна, отчего тому еще больше становилось не по себе – рядом монстр, которого легко рассмотреть. Демьян отдал бы все на свете, чтобы не видеть его.

– Графит, – важно изрек охотник. – И мальчишка пойдет со мной.

На удивление, каменное лицо имело рот и нос. Лунный охотник смотрел пустыми глазницами, в которых крошечными огоньками полыхал лунный свет. Вроде и не совсем страшно, если ежесекундно внушать себе мысль, что его лицо хоть каплю похоже на человеческое.

«Да, – протянул мысленно Демьян. – Убеди меня, что ты гораздо милее того громилы, что был в туалете». Но мозг не смог найти нужных доводов для убеждений – нос охотника состоял из двух дырочек, шумно втягивающих в себя воздух, а рот представлял собой трещину, чуть подрагивающую при каждом слове.

– Ты же знаешь, что мальчишка с тобой никуда не пойдет, – уверенно заявил мужчина, стянув с головы шапку крупной вязки. Он аккуратно свернул ее и бережно спрятал во внутренний карман.

Из трещины гордо именуемой «рот» наружу вырвался скрежещущий рокот. Демьян не сразу сообразил, что каменное существо смеется.

– Не будь так уверен! Мальчишка пойдет со мной!

– Да, – эхом отозвался незнакомец, – он пойдет с тобой, если сам того захочет.

Две пары глаз уставились на Демьяна, ожидавшего исхода событий. Он полагал, что его участь вот-вот решится, а тут выяснилось, что ему дадут призрачный шанс на выбор.

Сбитый с толку, Демьян нечленораздельно проблеял охрипшим от долгого молчания голосом что-то вроде: «Не смотрите на меня так. Я не знаю».

– Отлично! – хмыкнул охотник.

Мужчина пронзил парня укоризненным взглядом мол: «Я борюсь за тебя, а ты – я не знаю!» Нерешительность – не самое приятное явление для того, кто пытается спасти.

Демьян сжал челюсти. Ему не понравилось, что посторонний человек посмел его упрекнуть… только ли в нерешительности или еще и в трусости?

Затылок покалывало от холода, сковавшего волосы. Парень ощутил небывалый прилив нечеловеческих сил. Вдруг он способен на что-то большее, чем просто страшиться произошедших метаморфоз и ожидания своей неминуемой участи?