– Антон, с вами все в порядке? Вы почему-то замерли, – сухо спросила она.

– Простите, Вероника, я не могу оторвать от вас глаз, – смущенно ответил Антон.

– Я прекрасно вижу, как вы на меня смотрите. Прекратите! Вокруг люди, – она понизила голос до шепота.

– А разве вы не видите, что с ними что-то не так? – они стояли и шептались на расстоянии не более тридцати сантиметров друг от друга, барьером между ними выступала лишь стойка. Люди вокруг недовольно на них смотрели, но не прислушивались.

– Вижу. Мне тоже непонятно, почему все здесь столпились одновременно. Должно быть нас объединил дождь. Правда, похоже, что людям нет дела до нас, – Вероника была сбита с толку. Ее недоумению не было предела.

– Именно… – Антон сделал паузу, – Вероника, мне надо с вами лично поговорить, – Цветков решил не посвящать Проссимову при свидетелях в особенности скопления людей по алфавиту.

– Мы с вами уже вчера все обсудили. Платон чуть не убил вас.

– Я хорошо помню ваши издевательства, – громко шепнул Антон и сверкнул глазами.

– Прекратите! Дайте мне ключ, и я пойду работать, – ее очаровательное лицо побагровело, глаза помрачнели, а губы недовольно скривились.

– Держите свой ключ, Вероника. Но вы должны со мной поговорить.

– Возможно, Антон. Но не сейчас, – на смену мраку в ее глазах промелькнула улыбка. Еще во взгляде собеседницы Цветков замечал загадку, но не мог ее разгадать.

Он выдал ей ключ, проводил взглядом до коридора и продолжил свою работу. Его мысли путались, их бесконечное множество плодилось в геометрической прогрессии. Они блуждали в темноте его сознания и переливались из ярко серого цвета в грязно черный. Цветков испытывал страх, ярость, гнев, он жаждал мести, ему хотелось расплакаться, он хотел рассмеяться от мысли, что Вероника сказала ему «возможно», а затем он испытал трепет, а после отчаяние. А еще он не мог определиться «сошел он с ума» или нет. А, если и «сошел», то как давно?! Перед тем, как он увидел Человека В Саване или уже после просмотра. Единственное, что его удерживало от окончательной уверенности своего безумия, это реакция на толпу Вероники. Она тоже понимала странность происходящего, а значит Антон не мог сойти с ума. Или она играла с ним и тоже составляла важную часть в этой проигранной шахматной партии? И почему именно она замечала, что с толпой что-то не так, а никто другой, например тетя Шура? Ведь Вероника, как и все, должна была быть частью одного целого: работников здания.