– Я понял, – кивнул Середин. – Если вечером я проберусь в юрты и вырежу всех плохих людей – мужчин, женщин и детей, – добро победит зло и восторжествует справедливость. Правильно?

– Да, – согласилась нежить, почему-то не заметив сарказма. А ведь считается духом-покровителем, упырь лесной!

– Может, резать пока не станем? – предложил Олег. – Может, вы с лешим просто погоню закружите, заморочите, чтобы со следа сбилась?

– Когда добрая женщина закричит, поднимется тревога, – напомнила берегиня.

– Я постараюсь тихонечко, – улыбнулся ведун. – Согласись, народу на стойбище очень много. Пока всех перережешь… Долго, муторно.

– Хорошо, – снизошла берегиня, – можешь не резать. Я проведу тебя через густую чащу. Там искать не станут.

– Спасибо, прекрасная наяда, – низко поклонился Середин. – Только имей в виду, ни пустырника, ни сон-травы у меня нет. Не успел запастись. Как у тебя с припасами?

– Трава? – Дама поправила прическу, чуть поддернула подол, спустилась немного по склону. – Пожалуй, она будет расти здесь.

– Секундочку, – встрепенулся Олег. – А-а… морковку ты вырастить можешь?

Леди в парчовом платье улыбнулась кончиками губ, указала пальцем – и прямо у ног ведуна в земле стремительно набухли рыжие пимпочки с резными темно-зелеными хвостиками. Он дернул сразу две – в руках оказались сочные морковины толщиной в три пальца и в пол-локтя длиной.

– Здорово! – Он выдернул нож, быстро счистил грязь вместе с кожуркой, с осторожностью вкусил волшебный плод.

Морковка оказалась сахарной, как переспелая груша, сочной, как молодой огурец, и хрусткой, как свежая капуста.

«Просто сказка, – покачал головой Олег и запоздало подумал: – Дыню нужно было просить. Пока столько моркови сжую – челюсть отвалится».

Меж тем лесная наяда продолжала дирижировать над освещенной ласковым весенним солнцем поляной. Словно на ускоренной видеосъемке, ровной полосой из земли поднялась тонкая сочная зелень, набухла, потемнела, выставив под лучи разрезные листья. Удовлетворившись результатом, берегиня сложила руки и вытянула трубочкой губы. Уже через несколько секунд на ветви ближних рябин начали усаживаться мелкие лесные пичуги. Через минуту деревца склонились под тяжестью сотен птиц, а шелест крыльев слился в густой равномерный шум. Взмах – разносортная стая сорвалась с места, спикировала на зеленую полянку, пронеслась над самыми растениями. Каждый клювик отхватил от травы по крохотному кусочку, чтобы тут же унести его вниз по ущелью, и новорожденная «грядка» почти мгновенно превратилась во все тот же голый кусок земли. Разве только покрытый ежиком коротеньких жестких стеблей.

– В этот час злые смертные всегда варят пищу, дабы насытиться перед сном, – сообщила нежить. – Когда солнце сядет, все они будут крепко-крепко спать.

– Тогда и у меня есть немного времени. – Олег снял налатник и бросил его поверх ощипанных под корень стебельков. Расстегнул пояс, растянулся под солнцем.

– Отдохни, гость мой, закрой глаза. – Возникнув рядом, женщина погладила его по голове, провела ладонью по телу, породив волну тепла. – Тебе будет здесь хорошо…

Берегини испокон веков умели создавать ощущение уюта и безопасности для каждого, кто попадал в их владения. Руки нежити, совсем недавно предлагавшей убить сотни невинных людей, несли покой и отдохновение. Середин провалился в сон мгновенно, как в пропасть, поплыл по мягким ласковым волнам, напитался нежностью и безмятежностью. И когда он два часа спустя открыл глаза, то ощутил себя отдохнувшим так, словно целую неделю валялся на перине возле теплой деревенской печи.