Моника получила даму: ее карточка была украшена Венерой Милосской. Помимо визитки, ей достался каменный взгляд маэстро.

В “Мерседесе”.мужа, увозившем ее с банкета, Моника строила теории. Да, с ней были холодны. Значит, она нежеланна? Нет же! Моника почти всегда желанна: порукой тому перешептывание и вздохи во время раута. И, между прочим, Скульптор был подчеркнуто сдержан. Выставляя напоказ ледяную маску, он действовал осознанно. Возможно, его сердца коснулась стрела амура?

В женщине пробудился инстинкт охотницы. Маэстро выглядел старше ее супруга, но во всех его чертах читался мужчина: в величественной осанке, в широких плечах, в умном лице. Морщины не столько ранили кожу, сколько добавляли мужественности. Воображение проникло под фрак и нарисовало мускулистую грудь и безупречный живот.

– Ах! – неужели она влюблена?

– Да, любимая! – муж ответил на ее рассеянный вздох и нажал на тормоз.

Моника прильнула к его пухлым губам, словно надеясь, что он передаст поцелуй Скульптору эстафетой. Супруг поставил рычаг на “парковку” и неистово схватил ее за плечи.

Ночью, лежа в его объятьях, Моника пыталась разобраться в своих чувствах. Нужно было познать себя глубже, случай к чему скоро представился: муж укатил в очередную деловую поездку. Вооружившись визиткой салона, женщина набрала номер.

– Извините, вам требуются натурщицы?

– Внешние данные? Рост – метр семьдесят пять, стройная, длинные волосы.

– Размер груди?

Прозвучала безумная цифра. На той стороне провода икнули. Сейчас они подзовут к телефону босса. Моника поймала себя на мысли, что Скульптор так и не слышал ее голоса.

– Босс занят, и записываться не нужно.

– Хотите сказать что примет и так?

– Сегодня в два?

Начало было прекрасным. Моника нарядилась во все белое и в назначенный час явилась в салон. Скульптор придерживался правила: минимизировать контакт с натурщиками и натурщицами. В силу заведенного порядка, юноши (которые теоретически существовали, но коих никто не видел) и девушки (которых видели все, причем постоянно) обнажались в присутствии ассистентки. Оглядев телеса, ассистентка решала, с кого будут ваять, а с кого нет.

Когда Моника позвонила, ей отворила Красная леди. Это была высокая блондинка, в алом деловом костюме. В разрезе жакета, облегавшего ее объемистую грудь, проглядывала белая блузка с жабо. Юбка не доходила до колен. Платиновые волосы ниспадали на плечи. В руках покоилась длинная пластиковая указка.

Красная леди – она и была ассистенткой – встретила Монику холодной улыбкой. На вид ей было лет двадцать пять. В течение нескольких секунд женщины пялились друг на друга. Помощница Скульптора оглядела ноги потенциальной натурщицы, прочитала в их форме вызов и медленно подняла глаза на грудь. Моника томно дышала. Полускрытое под белой шляпкой, ее лицо казалось нежнее лица Красной леди. С каждым новым открытием улыбка на губах ассистентки становилась бледнее. Наконец, она полностью исчезла. Правда, Моника не была блондинкой…

Само собой разумеется, наша героиня проводила рекогносцировку с задором ничуть не меньшим.

“Ах, у этой женщины в красном узкие бедра! Она может элегантно закидывать ногу на ногу”.

– И грудь немножко изящнее – природа проявила меру.

– Волосы… нет. Прямая форма губит всю картину. У нее злое юношеское лицо: аристократ-садист из японского аниме.

– Это мы с вами разговаривали? – ассистентка первая нарушила молчание. – Что же, тогда проходите.

Когда Моника, следуя приглашению, прошла в просторное лобби, взгляды женщин встретились вновь. Красная леди держала указку на манер шпаги.

– Раздевайтесь! – приказала она.