– Не понимаю, о ком вы, – я пожал плечами, отметив про себя, что Кондратюк все же попытался меня прощупать. Осторожненько так.

– Впрочем, неважно, – улыбнулся он, потом наклонился к стоящему на столе «Панасонику», нажал кнопку. – Зиночка, принеси, милая, документики по авторемонтному.

Секретарша, цокая каблуками в режиме усиленного соблазна, прошла по кабинету и встала рядом со мной, специально повернувшись так, чтобы в вырезе леопардовой кофточки было видно тесно прижатые друг к другу прелести. Боже мой, как хорошо, когда все вокруг считают тебя пубертатным юнцом, которым можно крутить, лишь поманив грудью и задницей! Сначала Нестерова, теперь эта… Зиночка. И ведь все так топорно.

– Вот здесь подпишите, когда внесете все данные, – томно выдохнула она, обдав меня чем-то мятно-кокосовым, и показала изящным пальчиком сразу на место для автографа.

– Да-да, конечно, – невозмутимо ответил я и спокойно принялся читать договор с самого начала.

Секретарша вздохнула и выпрямилась, мэр чуть заметно выпроводил ее за дверь взглядом.

– Что-то не так? – участливо спросил он. – Может, помочь, позвать юриста? Знаете, законодательство со времен распада пока мало изменилось…

– Не нужно, благодарю, – вежливо отказался я, даже не взглянув на Кондратюка.

На первый взгляд, все вроде бы в порядке. Договор аренды производственного помещения, далее Объекта, цель – развитие городской промышленности. Стороны: администрация города Новокаменска Ярославской области, далее Арендодатель, и ФИО, далее Арендатор. Право льготного пользования сроком на 25 лет, с 1993 по 2018 годы, с возможностью последующего продления, но уже на общих основаниях. Это ладно, не страшно, я там не собираюсь работать вечно. Договор подлежит государственной регистрации… А вот и то, от чего меня хотели отвлечь.

Арендатор в лице ФИО (Сторона 2) обязуется за собственный счет выполнить капитальный ремонт производственного цеха на Объекте. Срок исполнения: 31 декабря 1993 года. Также Арендатор берет на себя обязательства по демонтажу имеющегося производственного оборудования, собственными силами и за собственный счет, с дальнейшей передачей Арендодателю на хранение и последующую утилизацию. Вот ведь ушлый хрен!

И, главное, запрятаны эти пункты во второй половине скучнейшего договора. Был бы я действительно молодым и неопытным, даже не дошел бы до них. Но что характерно, господин Кондратюк обещал человеку-в-маске не чинить Вадиму, то бишь мне, препятствий, а все равно попытался вбросить дерьмеца. Хотя вроде бы не подкопаешься, в аренду он мне цех и вправду дает. И причем действительно за 1 рубль в год без учета инфляции. Пустил пыль в глаза и спрятал ловушку. Ладно, Дмитрий Данилович, я подумаю, как тебе это припомнить.

– Вот эти пункты надо исключить, – я потянулся за ручкой и от души вымарал кабальные условия. – В остальном меня все устраивает.

Надо было видеть рожу Кондратюка! Пожалуй, это бесценное выражение и особенно его последующие слова стоили того, чтобы понять и простить. На время, понятное дело.

– Ох, Вадим Станиславович! – мэр был само раскаяние и испанский стыд. – Извините, я не проследил… Видимо, молодой сотрудник взял похожий договор по другому объекту и просто воспользовался им как образцом. Я немедленно потребую все исправить! Зинаида! Зинаида!

Он так гаркнул в микрофон, что секретарша, наверное, подпрыгнула на своем кресле. Тут же влетела, демонстрируя чудеса ловкости и равновесия в беге на каблуках, выслушала, кивая болванчиком, возмущенного мэра и так же быстро выскочила прочь. Наказывать мнимого молодого сотрудника, на самом же деле – быстро набирать в «Лексиконе» исправленный договор.