Первый раз въезжая в город и позже, гуляя по улицам, я поражался тому, что было привычным для любого пешехода-камбоджийца:

• человек везет три шины перед собой на мотоцикле, и его пальцы с трудом достают до руля;

• мотоцикл настолько перегружен дюжинами живых куриц, связанных за ноги, что сам стал похож на одну живую гигантскую курицу;

• крошечный мопед, и на нем шесть человек. Это семья – отец, мать, двое детей и по младенцу на коленях у каждого родителя;

• на одноместной велорикше едет целый класс начальной школы. Некоторые рикши везут стекло размером с дверь, груду кирпичей, кровать. Только скажите, что вам перевезти, – они перевезут все!

Дороги настолько забиты, что никто не движется быстрее велорикш. Поэтому водители просто разъезжаются, когда врезаются друг в друга. За чертой города, однако, происходят серьезные кровавые аварии, иногда с переворачиванием машин – на проселочных дорогах нет ограничений ни по количеству пассажиров, ни по скорости.

В этом городе с населением около миллиона многие средства передвижения – это собственность ООН (легковушки и грузовики белого цвета). Некоторые машины принадлежат НГО (негосударственным организациям): CARE[3], “Спасите детей”, “Лютеранской мировой службе”, “Церковной мировой службе”, “Американскому Красному Кресту”, “Швейцарскому Красному Кресту”, “Шведскому Красному Кресту”, “Комитету службы американских друзей”, “Службе квакеров Австралии”, “Мировому видению”, “Мировой заботе”, “Мировой семье Гавайев”, “Международной организации инвалидов”, ЮНИСЕФ… Даже трансцендентальный гуру медитации, Махариши, открыл НГО в Пномпене.

Периодически в потоке движения мелькают белые грузовики, похожие на белые корабли на колесах. Это перевозчики военных ООН, спроектированные для езды по минным полям: мины взрываются, шрапнель отлетает от толстого “киля” грузовика, никого не убивая, по крайней мере, теоретически. Камбоджа знаменита своими минными полями и тем, что никто на самом деле не знает, сколько миллионов мин существует и где они зарыты. Каждый месяц около двухсот человек, многие из них дети, делают неверный шаг и лишаются конечности или двух. Считается, что у одного из 237 камбоджийцев не хватает конечности.

Втиснутые в неопределенного вида трехэтажные бетонные здания, вдоль городских улиц тянутся магазины, отели, салоны красоты, агентства путешествий, государственные офисы, рестораны и кинотеатры. В самых роскошных кварталах города бродят попрошайки – вдовы с детьми и солдаты на костылях. Совершенно очевидно, что эти солдаты находились не в специальных белых грузовиках ООН, когда пересекали минные поля. В сорока процентах камбоджийских семей глава – женщина, поэтому никого не удивляет, что повсюду вдовы с детьми. Их мужья умерли от голода, подорвались на минах, погибли в бою или их просто убили. Камбоджа – это страна оторванных конечностей и одиноких сердец. В любом случае к попрошайкам относятся терпимо и даже в магазинах иногда дают мелочь.

Клерки в магазинах в центре города зарабатывают в два раза больше годового среднедушевого дохода в $180 США – они зарабатывают 20 000 камбоджийских риелей (около 30 американских долларов ежемесячно). Этой суммы достаточно, чтобы пообедать раз или два в месяц в одном из лучших ресторанов Пномпеня. Я постепенно приходил к пониманию того, что Камбоджа во многих отношениях являлась одной из самых бедных стран мира.

Позади торговых кварталов этого расположенного на удивительно плоской равнине города, аккуратно разделенного французами на ровные квадраты пронумерованных, иногда немного изогнутых улиц, располагаются жилые районы. Там много больших и элегантных бетонных и кирпичных домов. О, если они сейчас не элегантны, то вскоре будут. Это рай для строителей! Здесь нет ни одной улицы, ни крошечной и незаметной, ни благоустроенной и широкой, где бы ни копошились вьетнамские рабочие. К чему такая спешка? В город прибывает много иностранцев, а сдающие жилье знают, что смогут заработать на доме три, или четыре, или даже пять тысяч долларов в месяц. Американские доллары – самая предпочитаемая валюта, гораздо более стабильная, чем неустойчивый камбоджийский риель. Все это означает, что камбоджийцы не могут позволить себе достойное жилье, что иностранные правительства и негосударственные организации тратят большую часть своего бюджета на съем квартир и офисов и что владельцы квартир могут в месяц заработать больше, чем клерки за восемь лет. В этих только что отремонтированных домах есть электричество и кондиционеры, которые, может, работают, а может, и нет. Когда они не работают, жильцы жалуются, что жарятся живьем, как курица в духовке, в своих современных, лишенных воздуха бетонных печах.