На следующий день маршал с участием Горниха обсуждали свои дела с герцогом, а Савон Диревено готовился к торжественному пиру с местной гильдией арбалетчиков (обеды у средиземцев устраиваются значительно позднее, чем в Медвежье), Мелиден же начал обход Озёрного города, оказавшегося неожиданно большим. Его близость к маршалу, форменная ливрея и богатое снаряжение внушали должное доверие, и ему даже удалось разговориться с начальником городской стражи, господином Мирославом Соттоном (это старинное значащее имя, так напоминающее медвежские, весьма его порадовало), невысоким темноволосым мужем средних лет с умным подвижным лицом. Побывав ранее в довольно неказистом герцогском дворце, он прошёлся по городским стенам, посмотрел рынок и порт.

С верхней точки – пологого холма, на вершине которого воздвигнут главный городской собор святого Савона, а на склонах располагаются герцогский дворец, церкви поменьше и дома лучших людей – город напоминает пятиугольник домиком. Горб вдаётся в озеро, короткие бока защищают реки, а с юга тянется длинная, больше двух миль, каменная стена. В прошлом августе, спеша подальше проехать на запад, Мелиден видел её с тракта только издали. Вблизи она разочаровывала ещё сильнее, чем камбенетская. Построили её более двухсот лет назад, высота простенков составляет две с половиной сажени, башен – четыре-пять сажен, толщина менее сажени. Грубая каменная кладка оказалась лишь внешней и внутренней облицовкой, внутри которой насыпан почти не скреплённый битый камень. Подобным образом сделаны почти все средиземские крепости и замки, кроме немногих новейших на самом западе. Очевидно, такое укрепление не могло бы долго противостоять не только новомодным пушкам, но даже большим деревянным пращемётам. Пристенный ров тоже не впечатлял шириной и глубиной, но был хотя бы заполнен водой.

Теперь Мелиден по-новому вспоминал только что построенный висагетский кремль из крупного закалённого кирпича на качественном растворе с поистине циклопическим рвом вокруг. Он не имел равного себе даже в Средиземье, а для медвежцев являлся подлинным скачком вперёд.

С приречных запада и востока стены Озёрного города еще ниже, меньше двух сажен, над которыми поднимается деревянный палисад. Со стороны Срединного озера стены такие же или вовсе отсутствуют, чтобы не мешать лодочникам. Впрочем, восточная стена воздвигнута на крутом обрыве, а западная защищена топью, обрамляющей правый малый рукав Софрены. Эти два рукава, большой левый и малый правый, образуют изрядный остров в устье реки. Мелиден спросил, почему же город устроили не на удобном для обороны острове, как обычно делают, а восточнее. Начальник стражи объяснил, что остров по большей части заливает водой во время бурного весеннего половодья – сейчас как раз такой период. Река тут поднимается больше, чем на сажень. Сухим остаётся лишь небольшой лесистый участок, который герцоги издавна даровали малой монашеской общине с принадлежащей ей рыбацкой деревней.

Таким образом, условия местности потребовали построить вокруг Озёрного города непомерно длинные стены – намного длиннее камбенетских, несмотря на половинное население: более 36 тысяч в нынешнем Камбенете и 18 тысяч в Оркелане. В древние времена народу было еще меньше, поэтому укрепления приходилось делать скромными. Однако предназначались они не против сильных армий с осадными машинами, а против местных дикарей-бойонов. Здесь когда-то располагались их главное городище и капище, где погань хранила сушёные головы убитых врагов и в праздничные дни поедала их сердце и печень. Дикарей истребили и прогнали в основном еще до постройки стены, для которой широко использовали пленных, но они несколько поколений пытались прорваться к родным местам. Хотя это давняя история, лет сто пятьдесят как от них остались только малые шайки у Полуденного хребта.