– Но карты появляются сами собой… из воздуха…

– Поверь, это не самое удивительное в игре, – голос Рони стал серьезным. – Скоро ты и думать забудешь про невидимого крупье!

Они сыграли партию, девушке даже удалось сделать несколько ходов, но она так и не поняла, были ли они успешными или неудачными. Крупье снова скинул карты, Томас Ф., перевернув свои, выругался по-английски, донья Бланкес приглушенно рассмеялась, остальные казались сосредоточенными и задумчивыми. И только Алоиза отчетливо понимала, что она совершенно ничего не понимает: правила оставались для нее недоступными, она играла вслепую, просто бросала карту за картой, если нарушала, невидимая рука возвращала ей карту обратно, пока, наконец, колода не закончилась. Крупье объявил последнюю раздачу.

– Ставок больше нет, – произнес его бесстрастный лишенный всего человеческого голос с нотками хрусталя и металла одновременно.

– Кажется, сегодня без эксцессов, – дружелюбно заметил фон Рейзен.

– Сплюньте! – перебил голливудский актер. – Здесь никогда не знаешь, когда что-то случится, а вам лишь бы сглазить!

– Я не глазлив, – тут же возразил барон, – Напротив, приношу удачу. И вот вам – туз в доказательство.

– Неплохо, – уважительно заметил Микеле, сбросив двух королей. Алоиза тоже бросила короля, Микеле как-то неодобрительно взглянул на нее, и даже сквозь маску девушка поняла, что чем-то вызвала его неприязнь. Возможно, он просто недолюбливает женщин?

Игра продолжалась в молчании, они сбрасывали карту за картой, некоторые крупье возвращал назад – очевидно не только ошибки, но и шулерство здесь не поощрялось. А потом с картой в руке остался лишь Рони.

– Ну вот, началось, – Томас Ф. вытер взмокший от напряжения лоб. – Как раз то, о чем я предупреждал!

– Да будет вам каркать-то! – возмутился Микеле. – Подумаешь, последняя карта! С кем ни бывало, в каждой игре кто-то остается последним, и что с того?

– Ну же! – взволнованно прошептала донья Бланкес, – Переверните, посмотрим скорее, что там!

– Возможно, все не так уж плохо, друг мой, – снова весьма дружелюбно произнес фон Рейзен. – Доверьтесь Фортуне! Она капризна, но не глупа! Даже если проиграете – какая разница, вы ведь сказочно богаты!

Рони пожал плечами, помедлил, а потом перевернул карту. На его ладони лежал черный джокер – это была сильнейшая карта в колоде. Но Рони непроизвольно вздрогнул, потому что вместо лица джокера на него смотрел белеющий на темном фоне череп с пустыми глазницами и шутовским колпаком на полированной голове.

Остальные пожали плечами и опустили глаза. Повисла какая-то напряженная, зловещая тишина.

– Зато, кажется, партия осталась за мной, я выиграл, – заметил Рони, и его всегда уверенный голос дрогнул.

Когда игра была окончена, зажегся полный свет, музыка стихла, и гости медленно потянулись к выходу. Алоиза положила ладонь на рукав опекуна и взволнованно спросила:

– Что она значит? Эта карта? Ты же выиграл, да?

Рони неопределенно пожал плечами.

– Да кто ж его разберет, – ответил он. – Не знаю. Просто этот череп показался мне жутковатым и даже каким-то зловещим в первую секунду. Признаюсь, душа ушла в пятки. Но, пустяки, это всего лишь джокер! А джокер – есть джокер, дорогая. Мы получили кучу денег! И вполне можем отправиться сегодня кутить!

– Кутить – отличная мысль! – радостно улыбнулась девушка, которой не терпелось сорвать с лица опостылевшую тесную маску. – Скорее, скорее, идем кутить!

Они вышли на улицу, вдохнули свежий слегка прохладный воздух и пошли пешком в сторону парка, не сговариваясь, потому что решили просто прогуляться в тишине, остыть, успокоиться, избавиться от влияния адреналина, вновь обрести ровное дыхание и холодную голову, прежде чем окунуться в веселую атмосферу ночных заведений, которыми так знаменита Барселона.