Татьяна без сил опустилась на стул. Накрыло отчаяние, воздуха не хватало. Татьяна хотела принять пару таблеток, но вовремя спохватилась – в таком состоянии она вряд ли поможет Сережке.

Нужно было что-то придумать. На кого-то надавить. Заставить.

Татьяна услышала шаги в пустом коридоре и подняла голову: перед ней стоял Профессор.

– Здравствуйте. Можем поговорить?

12 минут с начала эксперимента

Шум воды в раковине вывел из ступора. Очень хотелось пить. Татьяна не помнила, сколько здесь просидела. Она выключила воду. Посмотрела на свое отражение: лицо иссечено морщинами, кожа серая, рыхлая, волосы бесцветные. А ей всего тридцать семь. Все из-за него!

Татьяна столько лет пыталась забыть, что сотворило с ней это животное. Теперь он здесь. Будет спать с ней под одной крышей, есть за одним столом. Будет снова готов к нападению.

Но теперь она этого не допустит. Не позволит ублюдку больше никого обидеть. Татьяна будет присматривать за этой хрупкой забитой девочкой Катей.

15 минут с начала эксперимента

Татьяна вернулась в гостиную, Мещерский ей искренне улыбнулся. В этот момент он гордился ею.

Участники эксперимента складывали в пластиковый контейнер заколки, зажигалки, пояса и ключи. Роме пришлось расстаться с любимым складным ножом.

– Вот и все, – Мещерский закрыл контейнер. – В холодильнике вас ждет ужин: сливочная паста с курицей и овощной салат. Отдыхайте, высыпайтесь. До завтра.

Профессор взял контейнер и поднялся по лестнице.

Все молчали.

– Бу! – крикнул Рома в лицо Платону.

Все вздрогнули.

– Дебил… – Платон ушел в спальню, смерив Рому раздраженным взглядом.

– Да ладно вам! Шуток, что ли, не понимаете?

Все молча разошлись по комнатам и занялись обустройством.

Жертвы распределили кровати при помощи жребия, а Преступники – по принципу «кто первый встал, того и тапки». Наташа, как единственная дама, заняла кровать в углу с розеткой для зарядки. Впрочем, даже если бы коллектив был женским, она бы все равно заняла эту кровать.

30 минут с начала эксперимента

В кабинете Мещерский убрал контейнер с опасными предметами участников в сейф и обработал руки влажной салфеткой. Ему пришлось трогать столько чужих вещей, стольких он держал за руку, что одной салфетки мало. Профессор завязал использованную салфетку узлом, ощутил в правой руке легкий тремор. Сегодня узел давался ему труднее, чем вчера. Это плохо.

Все, что теперь было в его власти, – анализировать изменения в своем теле и ненадолго отсрочить неизбежное. Осознание этого факта прожигало дыру в его разуме, привыкшем все держать под контролем.

Часы назойливо запищали. Поморщившись, Мещерский выпил таблетку, тремор начал отступать. Профессор расслабил галстук, дышать стало легче.

Итак, начало эксперименту положено: можно сказать, что все прошло успешно, по его сценарию, и участники ни о чем не догадались.

Мещерский спустился по массивной лестнице в холл первого этажа и направился к кабинету экспертов. Пришло время взглянуть, чем заняты испытуемые в недрах клиники.

42 минуты с начала эксперимента

На стене из мониторов отлично просматривалось все помещение эксперимента: спальни Жертв и Преступников, комната для терапии, кухня-гостиная, кладовки. Ни одной мертвой зоны, кроме уборных.

Мещерский обвел взглядом фигуры экспертов в белых халатах. Они стояли в шахматном порядке, поэтому при взгляде из холла казалось, что в кабинете находится минимум человек десять. На самом деле их было всего пять.

Мещерский легко подхватил одного из них и перенес в дальний угол. В этот момент с его головы упал парик, обнажая гладкую голову манекена.