Я остался невозмутим. Мо сейчас бил вполсилы и ладонью, а его полноценные упражнения в основную память андроида не загружались.

Взгляд новоявленной главы департамента остановился на докторе Лю.

– Использование установки виртуальной реальности в рабочее время!

Директор службы психологической реабилитации сделал страшные глаза, и я поспешно произнес:

– Доктор Лю оценивает мероприятия по устранению неполадок системы перед подписанием акта выполненных работ.

По моему жесту оператор вывел на один из экранов упомянутый документ, но тетка лишь скривилась и с презрением обронила:

– Вижу, у вас процветает гендерное неравенство…

Директор от несправедливой обиды изменился в лице.

– Оператор информационной системы числится в штате коммуникационного департамента! – с возмущением выдал он. – Медицинская бригада под руководством доктора Лю состоит из трех человек…

– А я женщина в мужском теле! – От возмущения голос Мо стал заметно выше, нежели обычно.

Большая накачанная черная женщина. Пустяки, дело житейское. Я не знал, действительно ли Мо полагает себя трансгендером, или эта лазейка лишь упростила ему заключение контракта, и знать этого не хотел. Мне хватало умственных расстройств пациентов, чтобы еще ставить диагнозы коллегам.

Глава департамента смерила здоровенного санитара внимательным взглядом, покачала головой и потребовала:

– Покажите мне используемые в работе спецсредства.

– Исполняйте, – кивнул директор.

– Вас интересует аптечка? – заколебался я.

– Спецсредства!

Я пожал плечами, распахнул встроенный в переборку шкафчик и выложил на стол инъектор и эластичные стяжки.

– Это все?

«Чем богаты», – едва не сказал я, но вовремя прикусил язык.

Когда подписывал первый контракт, в распоряжении службы имелись и дубинки, перцовые баллончики и даже тазеры с электрошокерами, но со временем эти средства были признаны излишними. Их изъяли, и теперь санитарам приходилось полагаться лишь на собственную физическую силу.

Полиция? Полиция – это инструмент угнетения населения, в Роде такое отношение к гражданам не приветствовалось. По официальной точке зрения, преступность под куполом полностью отсутствовала, а отдельные правонарушения совершались в состоянии помрачения рассудка психически нездоровыми людьми. Определенная логика в этом была: попробуйте отыскать психически здорового человека, когда над головой вместо неба раскинулась колоссальная толща океанических вод.

Впрочем, в измученном войнами, терроризмом, экологическими и социальными катастрофами мире нормальных людей вообще можно было пересчитать по пальцам. Я мог поручиться лишь за одного человека – себя самого.

– Вы насильственно ограничиваете подвижность и подвергаете людей медикаментозной терапии без их согласия? – осведомилась тетка.

Директор пошел пятнами, но нашел в себе силы ответить.

– Лишь тех, чье состояние не позволяет дать адекватный…

Тетка не стала дослушивать его, развернулась и вышла в коридор.

– Я создам рабочую группу для анализа обоснованности применения насилия! – бросила она на ходу. Директор выбежал следом.

Мо мрачно глянул на меня и принялся обуваться.

– Нас с тобой скоро запретят. Мы слишком большие, сильные и тренированные. Наши умения приравняют к оружию. Да нас самих назначат живым оружием, вот увидишь! А Рода – это…

– …зона, свободная от оружия, – продолжил я и вздохнул.

Столь строгих законодательных запретов оружия не было, пожалуй, ни в одной стране мира. Океанический купол Рода – рай пришедших к власти ультра-пацифистов. Такими темпами скоро столовые приборы исключительно из пластика делать начнут.

– Ладно, – махнул я рукой. – Кто испортит настроение боссу – ты или я?