Трой Роджерс обтер пропитанным кровью платком лицо и попытался принять вертикальное положение, но у него это не получилось. Ему на помощь подошел молодой солдат. Прислонив автомат к вешалке, он поднял старика на ноги. С лестницы, идущей на второй этаж, спустились двое бойцов. В руках они держали компьютер доктора.

– Нет, куда вы это несете?! – крикнул он и попытался вырваться, но молодой солдат крепко его держал.

– Не беспокойся, мы вернем его тебе, если все уляжется. А пока, пора запускать «Око». Судя по отчетам, которые ты слал нам каждый день, программа практически готова. По крайней мере, та часть, что нам нужна, закончена. Дальше мы справимся сами. Удачи! – напоследок бросил Корин и вышел вслед за бойцами.

– Нет, вы не понимаете. Верните мне мою Люсиль, – жалобно сказал беспомощный доктор.

Из старческих глаз полились слезы. Подождав, пока все уйдут, молодой солдат мягко опустил плачущего ученого на диван и пошел на кухню, принести старику воды. Над раковиной находилась полка с различными памятными фотографиями. На одной из них было заснято столетнее дерево любви в центральном парке. На коре оного было вырезано сердечко с буквами «Т+Л». Солдат усмехнулся, он тоже хотел сделать предложение своей девушке, а лучшего средства, чем это дерево еще никто не придумал. Стакан наполнился холодной водой. Боец закрыл кран и отнес стакан рыдающему доктору.

Тем временем шла полная подготовка к запуску «Ока». Времени на тестирование и пробные демо-запуски не было. Множество техников в подземном бункере, как муравьи, суетились, подготавливая сверхкомпьютер к его звездному часу. Это было делом не из легких. Одна только система охлаждения потребляла энергии, как целый город и требовала постоянного контроля.

Приблизительно через два часа в центральный пункт управления доставили компьютер доктора Роджерса. Системотехники немедля подключили его к основному устройству и принялись загружать аналитический модуль Троя в систему. Этот процесс вместе с синхронизацией кибернейронных связей занимал несколько часов. Было время отдохнуть и насладится последними минутами покоя. Кто-то, просто молча, сидел за своим рабочим местом, а некоторые звонили по внутренним телефонам родным и близким. Это было естественно и вполне понятно. Предстояла война.

Молодому солдату не хотелось уходить из дома Троя. Этот сутулый старик вызывал в нем практически сыновья чувства с примесью вины. Ведь это именно он вышиб дверь и причинил страданья Роджерсу.

– Скажите, а где ваша жена? – спросил он.

– Она умерла много лет назад, – как-то отстраненно произнес Трой.

– Сочувствую. Я смотрю, вы её очень любили, кем она была? – продолжал интересоваться солдат.

– Любил? Я и до сих пор её люблю, – поджал губы Роджерс. – Она была воспитательницей в детском саду. Присматривала за детьми, и пела им песни. У неё был такой чудесный голос. Все её записи, правда, остались у меня на компьютере, кассеты где-то на чердаке, да и магнитофона у меня нет.

Солдат еще немного посидел со стариком и собрался уходить.

– Извините за дверь, – напоследок сказал он.

– Дверь? Это не важно, – устало сказал Трой. – Кстати, если ты все еще хочешь услышать чудный голос моей жены, то скоро представится скоро такая возможность.

В подземном бункере заканчивалась подготовка к запуску «Ока». Словно предчувствуя сие событие, из уличных динамиков играла сирена. Жители в панике прятались в подвалы и бомбоубежища. Серое небо наполнялось всполохами дальних гроз. Атмосфера пропитывалась страхом и ненавистью.

«Загрузка завершена… Выполняется подключение модулей 1/25», – отобразилось на дисплее у Корина Сомервэла.