В этот момент дорога осветилась дрожащим светом, раздался звук мотора, и мимо проехала желтая «Волга» с шашечками.

Юра вышел на дорогу, посмотрел по сторонам, куда-то вверх, и приблизился к стеклянным дверям запасного выхода. Повозившись около минуты, открыл дверь и исчез в темноте здания.

Лёха принялся думать о Никите. Ничего путного в голову не приходило, мешала необходимость постоянно смотреть в одну точку, темные двери, за которыми скрылся Юра. Мысли перескочили на Юру. «Вот человек, – думалось ему, – сам работал в милиции, и решился на такое! Хотя, если б не работал, наверное, и не было бы ничего…»

Взглянув на часы, он увидел, что прошло двадцать пять минут. Юра не появлялся. Лёха начал мёрзнуть. Он поднял руку с часами перед глазами, чтобы смотреть время и не пропустить сигнал.

Слева послышался звук открываемой двери. Это открылся балкон на торце дома, под которым торчал, как тополь на Плющихе, Лёха. Он шагнул ближе к стене, чтобы сверху его не видели. Пару минут кто-то пыхтел, потом мимо метеором пролетел окурок и зашипел в снегу. Дверь хлопнула.

Лёха перевел дыхание, казалось, всё это время он не дышал. Посмотрел на часы, прошло полчаса. Он пристально вгляделся в темноту двери и тут, словно в ответ на этот взгляд, за дверью появилось еле заметное пятнышко, исчезло, появилось и снова исчезло. Лёха напрягся. Через несколько секунд знак повторился. «Стекло тонированное! – догадался он, – поэтому свет фонарика еле видно». Справа опять раздался шум автомобиля, и такси проехало обратно. Дождавшись, когда автомобиль скроется за поворотом, Лёха перешел дорогу и подошёл к двери. Юра выглянул наружу, шёпотом спросил :«Всё в порядке?» Лёха закивал.

– Бери сумки, погнали.

Он передал Лёхе две тяжёлые сумки из полосатого полиэтилена, сам взял две такие же, прикрыл дверь и они перешли дорогу в обратном направлении и двинулись к станции, за которой должен был ждать Славик. Однако, машины нигде не было видно.

– Так, время без пяти, подождем. – Они остановились у дачного забора из невысокого штакетника.

– Чё какие тяжелые? – Лёха вспотел.

– Да я решил и мониторы взять.

– Здо̀рово. Слушай, я Славика знаю, давай схожу, посмотрю, – Лёха был охвачен азартом.

– Валяй.

Лёха пересёк железную дорогу, вышел на ледяной асфальт. В обозримом пространстве никаких Славиков не было. Не было вообще никого. Потоптавшись минут десять, вернулся обратно. Вместе они проторчали возле забора еще с полчаса. Лёха вспомнил, что возле жилого дома видел телефонную будку. «Я сейчас!» – и помчался к ней. Набрал номер базы, трубку снял Никита.

– Где Слава?

– Не знаю, там должен быть.

– Нет никого.

– Блин, не знаю, договорились чётко. Перезвони через пять минут.

Перезвонил.

– Ну?

– Короче, этот мудак дома спит.

– Как так?

– Да хрен его знает, по-ходу, струсил.

«Кто бы говорил!» – подумал Лёха и заспешил к Юре.

– Так… так… Херово! – похоже, Юра не знал, что делать дальше. Он окинул взглядом темные домики вокруг.

– Давай сделаем так. Сейчас сложим все в какой-нибудь сарай, всё равно зимой на дачи никто не ходит. А потом, завтра, или послезавтра найдем машину и увезём.

Других вариантов не было, поэтому Юра и Лёха перелезли через забор, Юра потрогал дверь небольшого сарая, похоже, для инструментов.

– Годится.

Они засунули в него сумки.

– Слушай, а следы? Снега-то много, мы натоптали тут.

– Точно. – Юра с уважением взглянул на Лёху.

Пришлось набрасывать снег из-за забора, в темноте показалось, что следы более-менее замели.

– А теперь как?

– Как, как? Пешком!

Два высоких молодых человека в милицейской и военной форме шли по дороге в сторону города. На часах было три ночи.