После чая Рицуко вытащила из кармана дискету – по всей видимости, с очередным своим шедевром и передала ее Рэйдзиро. А он притащил папку с новыми рисунками. Тэцуро вместе с Рицуко углубились в их изучение, Рэйдзиро с тоской покосился на компьютер в углу – ему не терпелось ознакомиться с содержанием дискеты, но врожденное чувство такта и гостеприимства не позволяло ему бросить своих гостей без присмотра.

Я пожалела Рэйдзиро, ничего, его рисунки я успею посмотреть и попозже, и со вздохом переместилась к его старенькому синтезатору. Когда-то он занимался музыкой, но дальше любительского исполнения не ушел.

Я пощелкала рычажками на пульте и провела рукой по клавишам. Мелодичный перезвон колокольчиков словно осветил помещение.

Рицуко и Тэцуро подняли головы от рисунков, Рэйдзиро замер возле компьютера, даже кошка, только что окрещенная Рицуко Химицу и та зыркнула на меня своими желтыми глазищами.

Пальцы нежно касаются клавиш, сплетая нити нот в тончайшее изысканное кружево мелодии. Я импровизирую.

Когда я заканчиваю, Рицуко встает с дивана и скользящим кошачьим шагом – наверное, в прошлой жизни она была кошкой, потому-то кошки ее за свою считают, – подходит ко мне. Глаза у нее из-под затемненных очков как-то странно сверкают.

– Сумирэ, – говорит она. – А ты слышишь музыку сердца? Ты можешь ее сыграть?

Да уж, от Рицуко можно ожидать чего угодно. Ничего себе вопросик! А в самом деле, что такое музыка сердца? Слышу ли я ее? Разве есть что-то, чего я не могу сыграть? Вот задала задачку!

М-м-м, ну действительно, до чего же хорош Рэйдзиро! Высокий, с атлетической фигурой, больше подходящей для воина, а не художника. Темные длинные волосы собраны в хвост, в зеленых глазах прыгают озорные чертики. И почему я до сих пор в него не влюбился? Хотя нет, это даже хорошо, иначе мое сердце было бы разбито, ведь Рэйдзиро нравится Рицуко. А Рицуко называет его своим лучшим другом – если только она вообще может хоть кого-то считать таковым, так это и есть Рэйдзиро. Друг, но не больше. Рицуко всю себя отдает творчеству и ничего не оставляет для личной жизни. Пока такое положение вещей ее устраивает, у Рэйдзиро нет ни малейшего шанса. Жаль, жаль…

Еще я вижу, как на него смотрит Сумирэ. Обычно она повально интересуется девушками, но на сей раз увлечена Рэйдзиро. Даже непривычно.

Чудно наблюдать за этой троицей – Сумирэ, Рэйдзиро и Рицуко – когда они собираются вместе. Я даже начинаю чувствовать себя лишним. Они настоящие творцы, а я так… техническая поддержка. Хотя элемент творчества присутствует и в моих занятиях.

Но в основном приходится работать по чужим заказам. Это хорошо оплачивается, но удовольствия никакого не доставляет. Одна радость – когда новенькие хрустящие бумажки полученного гонорара шелестят в кармане. Или когда звонкие монетки веселым ручейком стекают из моей руки в подставленную ладонь продавца. Люблю швырятся деньгами, они у меня надолго не задерживаются.

Сумирэ какая-то странная сегодня. Сыграла что-то такое, звенящее, как хрустальный горошек в золотой чаше. Грустно как-то. И Рицуко тоже слишком задумчивая, должно быть творческий кризис. Один Рэйдзиро лучится улыбкой, как весеннее солнце.

И тут Рицуко как выдаст!

– Сумирэ, ты слышишь музыку сердца? Ты можешь ее сыграть? Я хочу услышать ее и описать. Рэйдзиро, Тэцуро, а вы что скажете? Вы ее слышите?

Та-ак, похоже у девочки навязчивая идея. Какую-то музыку сердца выдумала… Зачем она ей? Все писатели такие ненормальные, что ли? Или только гении наподобие Рицуко?

– Ребят, ну правда, – не унимается Рицуко. – Это ведь не выдумка. Я столько слышала об этом. Почему же я сама не могу ее услышать?