Знакомый звук лодочного мотора застал его за «сервировкой» стола, которая, впрочем, подходила к логическому завершению. Как гостеприимный хозяин, согласно неписанному таёжному этикету, он вышел встречать гостей на улицу. Теперь уже к дому поднимались трое, последней шла девушка. Она выглядела бесформенной в полевой одежде – брюки, заправленные в сапоги, верблюжий свитер; лицо округлое, простое, но миловидное, окаймлённое коротко подстриженными светлыми волосами, глаза живые, с искринкой. Впрочем, всё это Борис отметил гораздо позже, а пока приветливо улыбнулся и пригласил всех в дом.

Ребята достали ежегодные подарки, расположились вокруг стола, предварительно познакомив хозяина с новым членом отряда. Поделились городскими новостями, впечатлениями о полевом сезоне. По традиции решили выпить по одной за встречу, потом попариться, а затем уже основательно заняться напитками и закусками.

Баня – мероприятие, требующее к себе серьёзного отношения, длительное; первыми, конечно, идут мужчины, поэтому, чтобы девушка не скучала в их отсутствие, Борис вынес небольшую стопку книг. Она вежливо поблагодарила, но сказала, что придумает чем заняться.

Часа через три они возвратились, разомлевшие, но бодрые, готовые к праздничному застолью. Аня, именно так звали девушку, заверила, что постарается немного побыстрей, и вышла, прихватив с собой небольшой рюкзачок. Вернулась она значительно изменившейся: посвежевшая, румяная, в придавшем ей женственные формы новеньком спортивном костюме. Веселье было в самом разгаре, но разговоры, как обычно, не выходили за рамки геологической тематики.

Далеко за полночь ребята засобирались, Аня предложила помочь убраться, но хозяин отказался, сославшись на многолетнюю привычку. Сегодня он не жалел об устроенном вне графика выходном, а когда укладывался спать, кроме прочего попытался вспомнить лицо новой знакомой, но, как оказалось, безуспешно.

Прошло около недели. Как обычно, Борис сидел за рабочим столом, когда услышал стук в дверь. На пороге стоял смущённый Алексей.

– Михалыч, дорогой, я знаю, как ты любишь, когда тебя отвлекают, но положение пиковое. Аня заболела, а нам кровь из носа нужно уйти в трёхдневный маршрут. Оставлять одну её никак нельзя, хотя девочка храбрится. Я ей охарактеризовал тебя, рассказал о твоём распорядке дня, она не будет отвлекать, не будет обузой. Дорогой, только три дня, возьми нашу аспирантку к себе.

Борис долго молча смотрел на Алексея.

– Привози.

– Она уже внизу.

– Ну ты и жучара.

– Спасибо тебе. За мной не пропадёт.

– Ты же знаешь, я мзду не беру.

– Сочтёмся, Михалыч.

Фима осторожно вёл больную и нёс объёмистую вьючную суму.

Хозяин приготовил постель, в которую заботливо уложил Аню. Выглядела она действительно совсем плохо, надрывно кашляла.

– Чай будете? – спросил Борис, но ребят в комнате уже не оказалось.

– Хорошо бы, – прошептала больная. – Мне очень неудобно за нашу бесцеремонность, но я постараюсь вас не обременять. И лекарства у меня с собой.

Борис присел на край самопальной кровати, опустил руку на лоб девушке. Температура явно была высокой.

– Лекарства хороши, когда нравится болеть. Пойду, затоплю баню, через день будешь как огурчик.

Он поставил чайник на плиту и вышел. Вернувшись, заварил чай, добавив в него сушёных травок, принёс.

– Пей, пока горячий. Пить больше нужно.

Девушка крепко спала. Борис накрыл её ещё одним одеялом и уединился в кабинете. Несколько раз он выходил, чтобы подбросить дров и напоить больную крепким отваром. Пришло время идти в баню. Борис достал полушубок, валенки, зимнюю шапку.

– Всё так серьёзно? – слабо улыбнулась Аня.