НЕСОКРУШИМЫЙ

– Не хочу знать, что ждет пленных омельгонов. Дело чести – погибнуть на алтаре Пернатого Змея. Ему без разницы, чью боевую маску разместить над чертогами вечной вражды. Пусть это будут враги. Омельгоны – жестокие и беспощадные охотники на человека. Даже мыши и кроты разбегаются в панике, когда на тропу выходят голодные исчадья ада. Черви спешно уползают с их пути. С каждым годом все труднее изгонять чужаков из долин. Пусть бессмертные боги примут наш дар. Сегодня мы уступим злобным тварям честь первыми покинуть бренный мир. Пусть боги их встретят раньше нас.

Сцена

Главная площадь. Плененные омельгоны лежат связанные в окружении детей, которые швыряют в них камни, дразнят их и кривляются.

Омельгоны стонут, корчатся от укусов мух и метких попаданий в них камнями.

Рваные раны открыты, веревка набрякла кровью и провисает дугой. Женщины мычат. Мужчины молчат.

ЖЕНЩИНЫ

(издали рассматривая людоедов)

– Откуда пришли эти люди в наш край? Что ищут среди стальных топоров и смоляных стрел? Почему не уходят обратно в свои земли?

– Волна чуждой крови ползет, путает даты, обычаи, имена. Нет конца проклятым войнам.

– И нет конца женскому плачу.

– В глазах ничего человеческого.

– Что сделали бы омельгоны с нами, будь мы на их месте?

– Известно что. Вырвали бы сердце и зажарили на палке.

– Или, высосали бы мозг через тростинку.

– Говорят, самки для своих младенцев делают игрушки из вырванных глаз.

– Не люди они, нет. Только с виду похожи на нас

– Омельгоны рождаются с хвостами, которые со временем отпадают, как молочные зубы.

– Что нужно им у нас?

– Приползли с холодных гор, показали дорогу смерти в наш край.

– С виду омерзительны. Жесткиеволосы, скользкие глаза.

– Тела омельгонов хрупкие, как тела подростков

– Они могут полгода питаться одной землей, зато, если дорвутся до падали – станут прожорливы, как трупные осы.

– Омельгоны – все на одно лицо, один к одному, как близнецы. Значит, не любят чужую кровь, не щадят похищенных женщин, брезгуют взять в жены. Чужая раса для них – дичь. Ненавидят нашу породу.

– Мы сильное племя. Время закалило наши сердца. Мы живем на земле тысячи лет.

– Война есть война. Смерть чужакам.

– Омельгоны пришли не с добром.

Глаза Полнеба смотрит в их сторону, ее лицо искажает гримаса отвращения. Плененные омельгонки тянут руки в ее сторону и что-то воют на своем языке.

Игрунки на ветках пугливо разбегаются. Оранжевые ары, зеленые канарейки и туканы таращат на происходящее глаза из ветвей.

Глаза Полнеба хватается за голову, жестом давая понять, что голова разрывается на части

ГЛАЗА ПОЛНЕБА (приказывая страже)

– Эй, храбрецы! Сделайте что-нибудь, заткните пленникам рты.

Те бросаются к омельгонам, но удары палок только прибавляют громкости душераздирающим воплям.

Музыка смерти невыносима.

сцена

Омельгоны на площади.

Синевласая набивает трубку семенами, до упора трамбуя ногтем, добавляет щепотку сухой терпингоры.

Пламя костра лижет веточку орешника, синий язычок вспыхивает, горький дым щекочет нос.

Хорошенько раскурив снадобье, Синевласая приседает на корточки перед пленниками.

Омельгоны недоверчиво переглядываются. Их глаза, узкие, как черные слизни, бегают в щелочках век.

Синевласая передает трубку омельгонам. Они долго не верят этому участию, ждут подвоха. Но дым забвения манит и один из пленников принимает затяжку. Омельгоны курят по очереди, торопливо кашляя и сплевывая из разбитых ртов.

Сон трав успокаивает раны. Пленники засыпают.

Наступает оглушительная тишина. Время затормаживается. Замирают птицы, дети, не крутятся жернова, даже ветер перестал шуршать листвой.