– Что случилось? Неужели Фёдор опять руки стал распускать?

– А то кто же. Он самый! Совсем с ума сходит!  Проникся такой любовью к большевикам, что не ровен час, в коммунисты запишется. Но хрен бы с этим. Но он собрался в товарищество вступить, и передать в него и корову, и кобылу, и сельхозинвентарь. Всё  делает за моей спиной!  Втихаря!  Как только я вчера  об этом узнала, меня прям всю, передёрнуло, но я успокоилась, и говорю: – «Федя решил вступать в товарищество –  вступай. Но бурёнку – кормилицу нашу, я в твою шайку-лейку не  отдам. Она моя! Моя мать на неё деньги давала!» А он мне: – «У нас всё  общее! Коммунисты говорят и жёны будут общие!» Но тут я не выдержала и ляпнула: – «Ага общие… Ты с одной женой иногда разобраться толком не  можешь. Дурак ты стоеросовый! А если бог ума не дал, прислушивался бы к толковым людям. Начерта тебе нужна эта товарищеская свора. Она сегодня есть, а завтра нет. Война вроде как закончилась, а бандюги, которые с гор приходят, казаки и адыги, просто так спокойной жизни не дадут. Началась тайная война, можно сказать партизанская. Все, кто хоть что-то  потерял, за последние годы, являются скрытыми врагами нынешней власти. Они будут гадить везде – где только можно. Ты, что нашу корову в общем хлеве каждую ночь охранять будешь?»

– Я не дурак! А если ещё раз обзовёшь, пожалеешь. Мне можно сказать руководящую должность обещают. Буду заведовать фермой.

А тут Дарья… Ты же знаешь мой характер. Если я разошлась, то остановить меня трудно. Ну, я ему  и рубанула:– «Был дураком и помрёшь  им. В нынешнее время надо жить тише воды, ниже травы. Не высовываться. И ждать – чья власть  верх возьмёт. А ты куда прёшь. Заведующий фермой! Вот возьмут твою ферму, пришлые подпалят или коров потравят. А спрос с кого – с тебя. И поставят тебя к стенке без суда и следствия.Фёдор не стал разводить тары-бары. Он просто врезал мне. Результат как ты видишь на моей облицовке. Но я на него не сильно обиделась. Наверное, есть за что. Нече  язык распускать. Мужик предупредил – мужик сделал».

Дарья знала о нелёгкой судьбе подруги. Ульяна никак не могла родить Фёдору ребёнка. За шесть лет совместной жизни, у неё  дважды рождались мёртвые дети. Один раз родившаяся вроде  бы здоровая девочка умерла, не прожив трёх месяцев.  Фёдор  не мог найти себе место. Если раньше он, регулярно посещал вместе с Ульяной церковь, молился, чтобы у них родились, наконец, здоровые дети, то разуверившись, бросил. Более того, попав под влияние атеистической пропаганды, решительно поддерживал большевиков в борьбе с религией.

      Давай рассказывай подруга, как у тебя дела на полюбовном фронте. Допустила до себя Лешека, или устояла от соблазна?– ехидно поинтересовалась Ульяна.

– Ага… как тут устоять! Всё сделала, как ты учила. Но промурыжить – долго не удалось. Обвенчаемся сразу после троицы – улыбаясь, отреагировала Дарья

– Ну, ты Дашка и скорострельная! Я ведь тебя не учила. Я так… К примеру говорила. А как тебе… понравилось? С виду парень хоть куда.

– Отвечать не буду. Грех всё это –  до венчания.

Глава

II

У Дарьи, наконец,  начались дни, наполненные безмятежным ожиданием предстоящего события, которое в корне должно было изменить её жизнь. Лешек открыто приходил каждый день и фактически поселился в её  доме. Он чувствовал  себя хозяином всего того добра, которое  обнаруживал. В сарае он нашёл плуг, четыре колеса от телеги и кучу ржавых металлических деталей. Внимательно изучив их, он понял, что в этой куче разобранная борона, сеялка и молотилка. Приложив к ним руки их легко можно было привести в рабочее состояние. Но вот только использовать их уже было негде. У его семьи пахотной  земли не было, а общинные казачьи земли, на которых был надел Василия Толстопятова, были отняты и поделены среди нуждающихся. Власть посчитала, что придомовой участок земли  у дома Толстопятова достаточен  для прокорма семьи. Лешек не мог сидеть без дела и сразу приступил к ремонту дома. Нельзя сказать, что дом требовал капитального ремонта, но то, что задумал он, в одной из комнат, там, где он планировал установить их брачное ложе, необходимо было перестелить полы. Но к этим работам, он планировал приступить тогда, когда будет готова кровать. А пока он приводил в порядок то, что не могла бы сделать Дарья. По дому  они работали слаженно, и только влечение друг к другу постоянно и неумолимо требовало перерыва.