- Это зависит от того, что ты узнал, - лукаво улыбнулась.

- Вот ведь ведьма! – дракоша вздохнул и почесал за ухом. – Ладно, слушай.

Если ночью ты разбужен, значит, ты кому-то нужен – вспомнила я присказку Пузырика, который дрых рядом на подушке. Ладно, пусть спит, он много интересного о конкурентке сегодня поведал, заслужил. А вот мне никак не спится. Попа просит приключений это называется. Чем бы заняться?

Щупать рожки у Туанара больше не пойду, второй раз глупая отмазка точно не сработает. А вот по территории поместья прогуляться очень даже хочется. Пока бурундучка лечила, мельком видела такие красивые места, что не грех наведаться и рассмотреть внимательнее. И как раз ночью, да.

Ночь вообще лучшее время дня! Самое волшебное, таинственное и красивое – на мой вкус.

Сунув ноги в мягкие тапочки, я вышла из комнаты, не спеша спустилась по лестнице, чувствуя, как за мной струится светло-сиреневый шлейф из темноты. Тяжелая дверь выпустила меня на улицу. Недовольно шипящие факелы светом проводили попаданку, которая маскировалась под хозяйку резиденции.

Но стоило свернуть за дом, ночь тут же вступила в свои права. Бархатный полог деликатно лег на плечи плащом с вышитым звездным узором. Я постояла, запрокинув голову и утопая в незнакомых созвездиях. Как же их много! Потом посмотрела на внушительных размеров участок. Ого, да у нас есть собственная роща, озеро и, кажется, горы. Ничего себе!

Оглянулась на здание. Местная ночь подкрашивала виллу в синие тона, несмотря на подсвечивающие ее факелы. С этой стороны она казалась одетой в зеленые штанишки из-за поросли, ползущей снизу по стенам. Пышные цветы на балкончике казались брошкой на моднице. Красиво!

Я вдохнула пахнущий свежескошенной травой воздух. Он в точности такой же, как на Земле. Потом скинула домашние туфли, похожие на тапочки, и прошлась по газону, щекочущему пятки. Хихикая, отправилась дальше, разглядывая клумбы, раскидистые деревья и беседки. Затормозила на обрыве, открывающем потрясающий вид на город, который уютно разлегся в долине, как спящая кошка.

Ветер разметал края моего пеньюара и шаловливо погладил холодком ножки. Я расправила руки, будто это были крылья, и почувствовала, как тело налилось силой, упруго изогнулось, будто тетива лука. Сколько же Силы в этом мире! Она просто сама льется в тебя, чистая, как горный родник! М-м-м, как же хорошо!

- Что ты делаешь! – свистящий шепот влился в уши.

Одновременно с этим сильные руки обхватили талию и потянули назад.

Я резко развернулась и…

Обожглась о ярко-сияющий взгляд Туанара, в котором бушевала первозданная гроза!

- Ты что творишь? – прошептал он, так крепко прижав меня к себе, что и дышать стало сложно.

Хотя, может, в этом была вина моего бешено стучащего сердца, не знаю.

- Это ты что творишь?! – возмутилась, лишь на силе воли выплывая из бушующих океанов его глаз и держась за обломки разбитого о скалы самоуважения. – Отпусти!

- Нашим детям нужна живая мать! – взгляд окатил меня злостью, которая одновременно пугала и завораживала. – Даже не думай шагнуть с обрыва, как сделала твоя родительница, поняла?!

О как. Я замерла. Значит, мать Мии покончила с собой? Но Зия ни словом об этом не обмолвилась, когда рассказывала мне о «нашей» семье. Или ей не говорили, ведь она могла быть маленькой в то время, все бремя легло на плечи старшей. Первенцам приходится очень быстро взрослеть, принимая на свои хрупкие детские плечи неоправданно тяжелый груз.

Теперь понятно, почему так рассвирепел супруг. Я посмотрела на него. Хмурится, губы кусает. Это даже не злость. Скорее, страх. Вполне естественный. Любой нормальный мужик психанул бы, увидев жену на том самом обрыве, с которого шагнула навстречу смерти ее мать.