Интересно, конечно, откуда у нее взялась эта винтовка? Кто его знает? Возможно, она не удержалась, и так сказать, прихватила одну винтовочку с собой, когда представился случай? Знаете, человек он такое существо, вот ничего в жизни не сворует, не украдет, но может существовать такая вещь, что для него до такой степени является ценной, что может не удержаться, желание иметь именно эту вещь пересилит его порядочность, и он тяп, и возьмет ее. А может ей ее подарили? Просто подарили? У бабушки в фотоальбоме есть одна фотография. Она стоит рядом с разработчиком ВСС, или в обиходе «Винтореза», с Сердюковым, и держит винтовку в руке. Мама не знала происхождения этой фотографии, и не знала, что бабушка ездила в Климовск, и побывала в ЦНИИточмаше, где эту винтовку и создали, и именно в середине 80-х. Так может ей просто подарили эту винтовку? Дарят же людям именное оружие, пистолеты, например, так почему бы снайперу не подарить именную снайперскую винтовку?

От мамы я знаю, что бабушке очень нравилась эта винтовка, она считала ее одной из лучших снайперских винтовок российского производства. Да, хотя бы из-за веса. Ведь «Винторез», весит всего 2 кг и 600 г, а некоторое винтовки весят и по 10 килограмм, и по 12. Для женщин вес существенен. И потом эта винтовка бесшумная. И технически надежная.

И вот она лежала передо мной на откинутом белом полотне…

Как только я на ее взглянул, я сразу понял, что я прирожденный снайпер, каким была и моя бабушка. Бываю люди от рождения к чему-то прирожденные. Например, бывают, так называемые «гуттаперчевые» люди, с такой от природы растяжкой, которую не выработать за многие года тренировок, и из них получаются такие гимнастки, как Алена Кабаева или Ляйсан Утяшева. А некоторые от природы обладают таким голосом, что рядом с ними бесполезно петь, стыдно просто, и из них получаются оперные певцы, такие как Петр Шаляпин, ну и все остальные великие. А я был прирожденным снайпером, я просто знал это.

Инструкция была на каком-то непонятном языке, но она мне была не нужна, я и так знал, как мне собрать винтовку. И я собрал ее. Прицел не был сбит. Винтовка находилась в отличном состоянии, не смотря на то, что она так долго хранилась. Но видимо, хорошее место ей было устроено бабушкой.

Как только я взял в руки винтовку, так мне сразу захотелось кого-нибудь убить. Нет, не человека. Какое-нибудь существо, просто, что бы проверить, правда ли я снайпер, или это я все выдумал.

Я знал, куда мне надо поехать, чтобы себя проверить. Дождь уже прошел. Я разобрал винтовку, но не до конца, а чтобы она влезла в рюкзак. Я упаковал ее в полиэтиленовый мешок, уложил в рюкзак. Сел на велик и поехал. Я поехал на заболоченное озеро. Там помимо малины, обитало много уток. Это не были наши городские утки. Хотя… Кто их знает, утки, ведь умеют летать. Может они перелетают, туда-сюда. Да, все равно.

Я заполнил всю обойму винтовки до конца. Я решил, что буду стрелять уткам в головы. Потому что девятый калибр. Пули рассчитаны на человека, да ими и медведя можно убить. А если выстрелить в тело утки, ее разнесет в прах. Нет, нельзя, так относится к природе. Я прицелился и начал стрелять. Я убил четырех уток, прежде чем они окончательно поняли, что происходит, и улетели. Я подобрал всех убитых уток. Трем, как я и хотел я попал в головы, а одной, последней, в шею, ближе к телу.

Я сложил винтовку, и приехал домой, то есть в садовый домик. Я почистил винтовку, разобрал ее, завернул в «саван», и положил в «саркофаг», однако плиту я не стал задвигать, как чувствовал, лишь положил решетку и деревянный настил. На торчащую часть бетонной плиты из-под короба я поставил несколько корзин для хранения овощей. Вообще, все нормально выглядит, никто и не подумает ни о чем.