– Почему ты кашу не ешь?

Лицо Алёнки сморщилось, она сплюнула. Отец взял ложку и попробовал кашу. Лицо его побагровело, он сплюнул содержимое в помойное ведро.

– Прости, дочка, но без брата мы не разберёмся.

Отец разбудил меня, посадил за стол. Дал чистую ложку, пододвинул тарелку с кашей:

– Ешь! Попробуй чем, сестру кормишь!

Я попробовал. Я не могу описать, но это была такая гадость! В сто раз противнее, чем я пробовал в обед. Рот сам открылся, и каша оказалась на столе.

– Ешь! Проказник такой! Что с рукой? – никак не мог, успокоится отец.

Тут поняв неладное, заплакала Алёнка, подбежала ко мне и села на мои колени. Начала смотреть в мои не сосем проснувшиеся налитые слёзками глаза и гладить по голове.

– Ты смотри, он её всякой гадостью кормит, а она его жалеет!

Он вял бинт, тройной одеколон сорвал засохший окровавленный платок и обработал мою руку. Мне было больно, но я не плакал.

– Давай рассказывай, что тут у вас произошло?

Я нехотя рассказал всё по порядку. Отец слушал, качал головой, и весь вечер наводил порядок после своей отлучки. Потом накормил ужином и уложил спать на свою кровать. Сам лёг на моей раскладушке. Весь следующий день провёл с нами никуда не уходил. Только однажды в разговоре сказал:

– Ты больше никогда никого не лечи, и сам не спросив, ничего не бери в рот, ты ведь вчера мог отравить сестру.

Тётя Галя.

Прошло два дня, как уехала тётя Галя. Не знаю почему, а я по ней соскучился. Вдруг открылась дверь и на пороге тётя Галя.

– Ура! Тётя Галя приехала! – закричал я, и бросился к ней. Она в пальто нагнулась ко мне, и я крепко обнял её за шею. Видя это, сестрёнка побежала за мной, и тоже протянула к ней ручонки. От тёти Гали хорошо пахло, не то, что от папы – табаком. Правда, от мамы пахло вкуснее, как она там в больнице? “Алёнка уже не плачет, скоро совсем забудет маму” – подумал я.

– Как вы тут без меня? Мои дорогие! А я вам подарки привезла.

Она достала из коробки большую белую соломенную шляпу и одела на Алёнку. Шляпа была великовата, тётя Галя закрепила её на подбородке резинкой:

– Смотри, какая она у тебя Милашка! Сейчас немного велика. К весне хороша будет.

Алёнка уже открыла шкаф, и крутилась перед зеркалом.

– Спасибо! – сказал я за сестру.

– А тебе, что я привезла тебе! Закрой глаза!

Я закрыл. Когда открыл снова. В её руках был большой резиновый мяч. Такой подарок мне даже не снился.

– Это мне?!

Я не мог сдержаться, и поцеловал тётю Галю в щёчку, когда та нагнулась закрывать свои опустевшие сумки.

– Большое вам спасибо!

Но Милашка в шляпе, выхватила из её рук мяч и убежала на кровать играть.

– Зачем у брата подарок отняла? Я сейчас немного отдохну с дороги и позову вас пить чай.

Тётя Галя ушла, а мы сестрёнкой начали катать мяч на кровати.

Позвонил папа и сказал:

– Завтра маму выпишут.

В голосе его, почему-то не чувствовалась радость, как в первый раз, когда маму с сестрёнкой выписывали. Тут зашла тетя Галя и позвала нас в гости. Алёнка как всегда взяла с собой кружку на половину наполненную молоком, шляпу она отказалась снимать, уж больно она ей понравилась. У тёти Гали, как всегда уже был накрыт стол. Но кота не было. Алёнка скривила губку. Я взял из её ручонок кружку и поставил на стол. Тут вошла, какая – то тётя в железнодорожной шинели и принесла в корзинке кота. Он бедняжка вырвался из неё, когда тётя открыла в ней крышку, и бросился к тёте Гале, начал тереться о её ноги.

– Знаешь, Галя он скучал, ничего не ел, наверно думал, что ты его бросила.

Тётя Галя взяла кота на руки, села на кровать начала гладить, приговаривать:

– Бедняжка мой, скучал по мне, отощал.