- Да, - гаркнула я во всю силу своих легких и чуть не подавилась крошками попавшими не туда куда следует. Отчего закашлялась. Мало того, что ничего приятного в этом нет, так у меня изо рта выпал кусочек недожеванного бутера, который я так вожделела слопать.

Телефонная трубка со всего маха шлепнулась о тумбочку, издав ужасный грохот. Но мне на это было откровенно говоря наплевать, ибо я пыталась не умереть глупой смертью, задохнувшись от крошки хлеба.

В трубке мужской голос что-то истошно кричал, однако я пока не пришла в себя, откашлявшись, на вопли незнакомца не ответила.

Наконец, воздушный баланс в организме был восстановлен, слезы, выступившие из глаз, размазаны по лицу, а ветчинка так и осталась лежать сиротливо на полу, требующего влажной уборки.

Я подняла висящую трубку, чувствуя дикую неприязнь к ней, ибо по вине это доисторического монстра я чуть не задохнулась. Брать ответственность на себя за случившееся я не собиралась, а потому нашла крайнего.

- Кто? - с ненавистью в голосе спросила в трубку.

11. 11.

- Конь в пальто. Что там у тебя случилось? - раздался голос Савелия из недр телефона.

Друг детства, судя по интонации, все еще на меня обижался, но тем не менее позвонил первый. В этом был весь Сава. Будет злиться, пыхтеть, но обязательно объявится и узнает как обстоят у меня дела.

- Геморрой случился. Неужели не слышно, что подавилась? - ответила мужчине.

- Вероника, ты так не шути. Попой щи хлебать не стоит, а тем более есть ложкой. Она для другого предназначена, - кажется у кое-кого настроение значительно улучшилось после моего ответа.

- Остряк, - буркнула я. - Чего звонишь? Что надо? - я с вожделением смотрела на недоеденный кусок бутерброда. Даже случившееся не убило во мне желание подкрепиться и причем основательно.

- Ник, что за бешеная собака тебя покусала? - насторожился Савелий. Меня он знал как облупленную и если я продолжала дольше двух фраз показывать свое плохое настроение, то это значило лишь одно — у меня неприятности.

- Славиком зовут, - и я вкратце, но не забывая добавлять красочные мазки обрисовала картину произошедшего не далее как сегодня. Хотела упомянуть о несостоявшемся свидании, но в последний момент передумала. Опять Савка будет насмехаться надо мной. Хватит.

- А я тебе говорил — иди ко мне работать. А ты все отнекивалась до последнего. У меня такого бы с тобой не случилось.

- Больше мне делать нечего, как вкалывать на друга детства. Больно чести много, - отшутилась я.

Савелий мне на самом деле неоднократно предлагал пойти к себе в салон, но я как представлю, что о нашей дружбе узнают сослуживцы и начнут шушукаться за спиной, то сразу всякое желание отпадало. Да и не могла представить, чтобы он надо мной верховодил. Ведь раньше все было иначе. Раньше я была на коне и подстрекала Савелия на совершение всяких необдуманных поступков. Типа натереть мылом глаза, чтобы они сверкали в два раза лучше или подстричь котику шубку, а то ему жарко летом.

- Вот ты какого обо мне мнения? - обиженно надул губы Сава. Я даже могла представить выражение лица мужчины. Меня почему-то всегда Савелий ужасно смешил, когда так делал. Это повелось еще с того времени, когда Савка был толстым и нескладным ребенком, которого время от времени дразнили соседские мальчишки, называя «боровом» и «жиртрестом». Несколько раз мне приходилось заступаться за него, отвечая на словесные оскорбления. А однажды я даже кинулась в драку на обидчика Савелия, потешавшегося над внешним видом друга детства. Однако при всей тучности на Саву было приятно взглянуть. А когда в старших классах он чудесным образом превратился из гадкого утенка в прекрасного лебедя, вернее в импозантного льва, то стал, вообще неотразим.