Я удовлетворенно огляделась. Вот, совсем другое дело. Как бы еще намекнуть экономке, что следует помыть люстры, а не просто смахнуть свисающую вниз паутину?

Кстати, как здесь работает освещение, я так и не разобралась. Это точно не электричество, но и не свечи. Вместо ламп во все светильники вставлены какие-то прозрачные кристаллы. Как-то раз я попыталась включить их, воздействуя своей силой. Сначала они начали медленно разгораться, помаргивая, как старая люминесцентная лампа, а потом вдруг ярко вспыхнули и погасли, парочка даже рассыпалась на мелкие осколки. Местные пользовались стенными выключателями в виде маленького рычажка, но воспользоваться им не рискнула. Еще замкну что-нибудь, люстру жалко. Все равно свет мне не нужен, даже в полной темноте я видела окружающие предметы, как в сумерках.

Между тем за дверью послышались торопливые шаги и взволнованные голоса.

– Врешь ты все, Марта.

– Напридумывала, лишь бы от работы увильнуть!

– А вот и не вру! Ик! Тут оно было! Ик! Убирай, говорит! Ик! Ик!

– Открывай дверь.

– А чего я, сама открывай!

– Ик!

После десяти минут препирательств дверь тихонько приоткрылась и в щель заглянули два глаза: один серый, другой карий.

— Вот видишь, нет там никого, – прошептала владелица серого глаза.

– Я же говорила, врет она все, – поддержала владелица карего.

– Ик! – возмущенно донеслось из-за двери.

Дверь открылась пошире, и в нее боязливо заглянули две горничные. Не увидев ничего страшного, они решились зайти.

– А неплохо ты прибралась, – восхитилась сероглазая. – Мне бы на такую комнату полдня понадобилось!

– Только госпоже Малбони не говори, а то и с нас будет требовать такой же скорости, – хмыкнула кареглазая.

Девушки забрали ведро с тряпкой, метелку для пыли, которую Марта тоже бросила убегая, и посмеиваясь ушли, плотно закрыв за собой дверь. А я радостно потерла руки, теперь знаю, как навести здесь порядок.

Следующим мне под руку попался истопник. Он принес в кабинет хозяина ведро с углем для растопки камина. Шел он по чистому полу в грязных сапогах, оставляя за собой глинистые отпечатки.

В доме использовалось водяное отопление от котла, установленного на цокольном этаже. Трубы от него тянулись внутри стен по всем помещениям. Это я выяснила еще в первый месяц. Кроме того, в каждой комнате имелись камины, которые смотрелись скорее элементом интерьера. Топили их редко, поэтому я предположила, что водяное отопление – относительно недавнее изобретение, а до этого пользовались каминами.

Чаще всего огонь разжигали в спальне хозяина и в его кабинете. Сама я холода не чувствовала, поэтому не могла сказать, было это необходимостью или Черный Властелин просто любил посидеть у живого огня.

Так вот, я застала истопника, нагло лезущего в грязных сапогах в кабинет хозяина и пачкающего свеженачищенный паркет. Горничная Рози, между прочим, целый час его мастикой натирала, а она, в отличие от Марты, девушка старательная.

Когда с головы мужчины слетела шапка и начала усердно подчищать за ним грязные следы, заплывшие глазки истопника широко раскрылись, а из горла вырвалось невнятное мычание.

– Ы-ы, – он попятился к двери.

Ведро с углем выскользнуло из ослабевших пальцев, но не упало и не рассыпалось, а аккуратно встало у камина. Шапка, закончив свою работу, подскочила и радостно нахлобучилась обратно на голову хозяину.

– Ы-ы, –мужчина промчался по коридору в сторону котельной, громко бухая тяжелыми сапогами. Надо же, а для своего возраста он в прекрасной физической форме!

Через несколько дней вся прислуга была в курсе, что в доме обитает очень злое и очень чистоплотное приведение. Оно не терпит, когда в доме гадят или проводят уборку спустя рукава. Теперь достаточно было легкого предупреждающего дребезжания люстры, чтобы разговоры стихли, а горничные с двойным усердием взялись за работу.