– Кого это нелегкая принесла, да еще в такую рань? – не слишком вежливо поинтересовался Вяз Дубрович, не ожидавший столь бесцеремонного вмешательства посторонних в собственную трапезу.

И его вполне можно понять. Леший проживал в чаще леса, и дорогу к его дому знал не каждый, а напороться случайно могли лишь особо везучие, из тех, кому путешествие по коварной топи местного болота равнозначно легкой прогулке солнечным днем по цветущему лугу. Конечно, помимо болота существовали еще ловушки, но их упоминать не стоит. Слишком долго получится.

– И вам здоровым быть, Вяз Дубрович, – ничуть не смутилась подобным приветствием Светлолика.

Чтобы вывести из себя лесную ведьму, нужно что-то посерьезнее грозного вопля через дверь. Хотя Светлолика вполне могла выйти из себя без всякого повода. На то она и ведьма, чтобы иметь скверный характер.

Узрев девушку, невозмутимо шагнувшую в его жилище, леший поперхнулся чаем. Ее визита он точно не ожидал. Суетливая кикимора уронила любимую чашку на пол и даже не заметила.

«Вот девки наглые пошли! К чужим мужьям прямо на дом являются. Нет бы собственных завести, все на чужой каравай рот разевают да зубы точат», – подумала подруга лешего, но вслух свои соображения по поводу появления нежданной гостьи высказывать не спешила.

Она была ревнива, и частые отлучки лешего к незамужней девице под предлогом попить чайку казались ей подозрительными. Однако ссориться с ведьмой или закатывать истерику с битьем посуды благоверному кикимора считала делом глупым, если не пропащим. Неизвестно, чью сторону примет Вяз Дубрович, может статься, вытолкает ревнивицу взашей, наплевав на ее кулинарные таланты. Оно и понятно, других желающих поселиться в доме лешего хоть пруд пруди. Жених он в Безымянном лесу видный, а удаче самой кикиморы откровенно завидуют многие из тех, кто пока не просватан. Ссориться с ведьмой тоже недальновидно. Светлолика молода, но даже при этом жизнь испортить вполне способна. Вон каких зубастых зверюг приручила: натравит таких – мало не покажется. Здесь нужна некая хитрость. В голове кикиморы стал зарождаться план из тех, что позволяют и волков накормить, и овечек сохранить в целости.

– Прости, Светлолика. Не ждал я тебя, – извинился Вяз Дубрович, пытаясь скрыть собственное смущение за кашлем. – А ждал бы, подготовился получше. Хозяйка моя пирогов с грибами напекла бы. Мухоморы у нее особенно удаются. И солит, и жарит отменно, а уж в начинке такие получаются, что пальчики оближешь, если руки перед едой мыла, конечно.

Кикимора польщенно потупилась. Видно, ласковое слово не только кошкам приятно, но и сердце кикиморы смягчить сумеет. Справедливости ради нужно отметить, что мухоморы у хозяйки действительно получались отменные в любом виде. Знала она особый вид, казалось бы, ядовитых грибов и рецепт семейный берегла. Ни того ни другого постороннему уху не доверяла. Сама Светлолика тоже умела мухоморы готовить, причем делала это на порядок лучше, но не сообщать же лешему об этом своей кикиморе. Оставалось только уповать на то, что ведьма поймет высказывание хозяина дома верно и не станет сама своими талантами хвастать.

– Садись за стол с нами, трапезничать будем, – щедро махнул рукой леший, да так, что от широты его жеста чуть посуда на пол не посыпалась. – Отведай, что Всевышний послал. Заодно расскажешь, с чем пожаловать изволила.

Светлолика замялась. С одной стороны, отказывать, когда хозяева любезно предлагают преломить с ними хлеб, невежливо, с другой – дома ждет расхворавшийся не на шутку жрец и время дорого.

Расторопная кикимора быстро поставила на стол еще один прибор, заботливо пододвинула стул, когда Лика наконец решилась сесть.