– Ну просыпайтесь, – довольно произнёс он и, закрыв дверцу, направился назад в комнату, чтоб порадовать хозяйку. Как только он оказался около кровати и хотел было потянуть руку к Мирре, как часы, в соседней комнате, издали громкий бой. Дон. Дон. Девушка тут же проснулась и вскочив на ноги уставилась на парня.

– Что ты натворил… – произнесла она и прядь её волос, свисающая со лба, окрасилась в белый цвет.

Парень с недоумением смотрел на происходящее, девушка опустила глаза наблюдая как кожа на её руках стала дрябнуть, быстро потолстевшие ногти посерели и выросли на пару сантиметров. Щёки её обвисли, лоб, одна за одной, словно по росчерку пера, рассекали глубокие морщины. Описать что стало с её, когда-то роскошной грудью невозможно, но Андрею от этого вида стало дурно. Она сгорбилась, суставы задрожали, а полностью поседевшие волосы начали слетать с её головы под повторяющиеся удары. Дон. Дон. Преодолев приступ немоты и попятившись назад с его уст, слетело:

– Чё за х..ня?

В ответ она захрипела и подняла на него глаза, наполненные злобой и диким ужасом. Старуха взмахнула рукой, пытаясь ударить горе вестника, но ноги не послушались её, и она свалилась на пол. Дон. Дон. Хрипы постепенно превратились в стон и тут же стихли. Дыхание оборвалось, и она начала рассыпаться словно сгоревшая, не развеянная, бумага. Через мгновенье от неё осталась только кучка праха, быстро впитывающаяся в пол.

Он выскочил из комнаты, чуть не снеся двери. Он был готов выпрыгнуть в окно, лишь бы побыстрей покинуть это злосчастное место, но здравый разум напомнил ему что он голый. Не одевая трусы, он спешно натянул джинсы, и застёгивая молнию закусил себе самое чувствительное место.

– Млять!!!! – крикнул он и натянул майку.

Оставлять здесь что-либо своё он не хотел и поэтому тельное и носки он распихивал по карманам и в этот момент его взор вновь упал на стрелки. Через минуту нива, с часами на заднем сиденье, на всех порах, летела по узкой лесной дороге, но как только она вырвалась из зелёного плена тут же замерла среди поля. Её водитель спешно открыл дверь и его стошнило.

Прошло уже три дня после той злосчастной ночи, когда ни в чём не повинный парень стал жертвой не внимательного мотоциклиста. День был пасмурным, вот-вот должен был пойти дождь. Погода своей серостью, казалось, вторила сердцам, наполненным грустью. Здесь около неизвестной деревушки, на окраине, располагалось кладбище. Было не понятно, толи оно вросло в лес, толи лес поглощал его, но то, что они стали одни целым это факт.

Сегодня около двадцати человек собрались здесь чтобы проститься со своим товарищем. Гроб стоял около ямы, и батюшка, перекрестившись, произнёс:

– Желающие проститься, прошу.

Батюшка был обычным, ничем не отличающимся от рядового служителя церкви, разве что лёгким амбре перегара, смешанного с ладаном, дак кто сейчас за это осудит. Некоторое время никто не выходил, так часто бывает на похоронах, момент непринятия того, что сейчас ты увидишь это лицо в последний раз. Шаг вперёд, и вот девушка в ярком жёлтом платье, осмелилась быть первой.

– А это кто? – чуть слышно зазвучал мужской шёпот в толпе под звук начинающегося дождя.

– Баба его. – ответил второй.

– Девушка что ли?

– Ну да. Это ж он у неё комнату снимал. Ну та которую по пьяни чуть не подстрелил.

– Да, да, да… Вспомнил, никогда её не видел.

– Не знакомил он её ни с кем. Ревновал очень, даже после того, как расстались.

Девушка остановилась около покойника и произнесла:

– Помнишь его, твоё любимое платье… Ты не сердись на меня, пожалуйста. – она наклонилась и поцеловав бумажную полоску отошла в сторону.