Вопреки первоначальному представлению, сложившемуся у мужчин, которые преобладали среди психологов вплоть до первой половины ХХ века, память – это не просто часть данных, записанная в нашем мозге. Это не локальный след запечатленных событий, а способ воздействия вызванных ими переживаний на наш мозг.

В увлекательной книге Ларри Сквайра и Эрика Канделя^>3 мы находим историю этого представления о нашей памяти и, в частности, отчет об экспериментах, доказавших, что память не может быть локализована в определенной области мозга. Например, долгое время считалось, что хранилище памяти находится в височных долях или в гиппокампе. Однако эксперимент, проведенный выдающимся канадским психологом Брендой Милнер, показал, что пациент, известный в истории психологии под инициалами Х. М., продолжал помнить свое прошлое даже после операции, в ходе которой были удалены бóльшая часть височных долей мозга и гиппокамп. Разумеется, после такого хирургического вмешательства у пациента прекратилось формирование новых воспоминаний, но он по-прежнему в деталях помнил свое прошлое, особенно детство^>4. Было доказано, что память не локализуется в височных долях и гиппокампе, даже если последний играет первостепенную роль в формировании воспоминаний. Вывод Сквайра и Канделя сводится к тому, что в мозге нет определенного центра, где хранятся наши воспоминания. В этом процессе одновременно участвуют несколько структур мозга, которые обмениваются информацией, подобно тому как несколько лучей пересекаются, чтобы пролить свет на прошлое событие. Каждый луч несет информацию, касающуюся определенного аспекта памяти, в частности сопутствовавшего запаха, зрительного образа, отношения к событию, связанных с ним эмоций, времени года, когда все произошло, и т. д. Переплетение, образованное этими пересекающимися и перекрещивающимися лучами, формирует память и, говоря научным языком, «кодирует» ее в мозге. Каким бы изменениям ни подвергались впоследствии области мозга, участвовавшие в «кодировании», воспоминание сохраняется. Таким образом, последние открытия в области нейробиологии подтверждают то, что Бергсон смело предположил сто лет назад, руководствуясь своими спиритуалистическими воззрениями: мы на самом деле не знаем, где находятся воспоминания^>5.

Наша память динамична, а мозг пребывает в постоянном движении и развитии. Только представьте себе около 85 миллиардов нейронов и миллиарды синапсов, обеспечивающих связь между ними. Память напоминает необъятную сеть. Когда мы переживаем какой-то эпизод, наш мозг реагирует на него путем формирования нейронных связей, которые, подобно волнам, прокатываются по серому веществу, соединяя различные области мозга.

Эта сеть, формирующаяся в мозге, модифицирует его, образуя базовую структуру памяти. Таким образом, наш мозг трансформируется под воздействием пережитого опыта, а воспоминания в некотором смысле составляют карту становления нашей личности. Это потрясающее открытие привело тридцать лет назад к другому фундаментальному открытию, суть которого в том, что наш мозг обладает пластичностью, способностью непрерывно развиваться, образуя сети, лишенные жесткой структуры и находящиеся в постоянной реконфигурации. Подобно Вселенной, которая никогда не бывает идентична сама себе и постоянно меняет свою форму по мере того, как рождаются и умирают целые галактики, взрываются звезды, а туманности образуют новые звездные скопления, наш мозг также непрерывно меняется, и мы всегда можем заново трансформировать его. Мы способны изменить сформировавшиеся структуры. Никакой негативный или даже психотравмирующий опыт не является неизменной судьбой.