Но не нужно думать, что история христианского богослужения имела лишь два полюса – Палестину (Иерусалим) и Константинополь. Нет, очень много было еще «участников процесса»: было влияние малоазийских Церквей, был Афон со своей мощной богослужебной традицией, со своим влиянием на нашу историю. Вот один из примеров внешнего, хотя, безусловно, не ограничивающегося одним внешним, проявления Афонского устава в нашем богослужении: на Афоне строили в храмах очень большие притворы, и по Уставу девятый час (это маленькая служба перед вечерней) должен вычитываться именно там: монашеская общинка собиралась в притворе, служили девятый час, потом входили в храм для совершения вечерни. И в нашем Уставе такая возможность – читать девятый час в притворе – сохранилась. Только осуществить это в каком-нибудь московском храме вряд ли возможно, поскольку притворы русских церквей, как правило, очень маленькие, община туда поместиться не смогла бы. Но вот каким-то удивительным образом этот афонский след – не мелочь, а след мощного богослужебного потока, след особенной традиции – удержался в нашем Уставе.

И опять свое грозное слово берет история: Иерусалимская, Константинопольская Церкви переживают очень трудные времена, хотя не исчезают вовсе (как, например, Церковь Египта – Александрийская Церковь), но грозные нашествия сметают иерусалимскую богослужебную традицию, Константинополь гнется, но выживает под ударами турок. И богатство православного литургического наследия переходит в другие страны, его воспринимают славянские народы – синтез, обогащение богослужений продолжается. Болгарские богослужебные книги принимаются на Руси, и начинается огромный и интереснейший этап формирования русского богослужения, включающий в себя и трагическую историю раскола.

Что такое был Раскол? Это была, помимо политической составляющей, борьба за обряд, как за догмат. Трагедия эта живет до сих пор, больше даже не внешне, а внутренне, в русском церковном сознании, и до сего дня, так же как и двоеверие, сохранение языческих суеверий при внешнем христианстве, остается проблемой российского народа и Русской Церкви. И в то же время существование старообрядческой богослужебной традиции, хотя бы в изолированном варианте, помогло сохранить сокровища древнего богослужения, древнего пения, чтения, и из этого источника тоже можно многое черпать сегодня.

История Раскола – нам учитель. Греки в то время (конец XVII века) были под турками, Русская Церковь была самой мощной, самой богатой и влиятельной в православном мире, и это давало свои очевидные плюсы и давало свои минусы: несуразные обычаи, ошибки в богослужебных книгах, деформация церковной жизни во многом на Руси произошли из-за изоляции, разобщения с другими Поместными Церквями, закрытости. А решать вопросы в одиночку, без совета, без обмена мнениями, скорей всего, было неправильно.

Спор о вере.

Живопись. Неизвестный художник. XVIII в.

Очень интересным вопросом является редакция богослужебного Устава на Русской земле. Преподобный Афанасий Высоцкий в XIV веке был командирован в Константинополь и создал совершенно особенный памятник – свод сравнения, особую редакцию восточных Уставов, которая называется «Око Церковное». Интересно, что, хотя из обихода этот памятник уже вышел, тем не менее «Око Церковное» и сегодня остается, как некий авторитетный первоисточник, средством разрешения богослужебных недоумений: когда что-то непонятно, надо смотреть туда (действующая редакция Устава, претерпевшая трансформацию, более противоречива и проблемна).