– Знаешь, Марис, а я даже не помню этого, как и когда она пронеслась. Как она вообще могла пронестись? Её, что видел кто-то и доказать может? Мы ведь такие разные. Я – огонь, он – вода!

– Верно, вы разные, но в этом и суть. Разности притягиваются, если ты не забыл? А про искру вы тогда сами всем сказали! Вы действительно пара. Он тебя гасит, когда ты горишь, а ты его душу греешь. Ну, когда ему плохо. До исчезновения у вас было практически всегда полное взаимопонимание, доверие, отсутствие секретов. Обычно, тебе удавалось гасить его порывы. Но, тогда он взорвался кипятком на пустом месте, то ты уже не смог его погасить.

– Вот, гадёныш! И как мне теперь быть?

– Поговори с ним, Фаро. Сразу не гони. Второй раз это не прокатит, а отношения усложнит ещё больше. Запрись с ним в кабинете твоего отца и не выпускай его, пока не договоритесь! Требуй уважения к себе, запрети в открытую ревновать, чтобы не ставить никого в неловкое положение. Установи правила, в конце концов! Например, сначала слушать, а потом говорить. Вот, если бы он тебя тогда послушал, а не орал, ты бы не исчез. Ты не представляешь, какой был тогда переполох!

– Хм, представляю. Раушель мне в красках всё рассказал.

– Фаро, ты горишь! – спокойно сказала сестра.

– Ты тоже, Марис, – вторю ей.

– Обо мне не беспокойся. Отец мне бассейн сделал. Я нырну и всё в порядке, но тебе как богу – дракону, этого мало. Вызови дождь!

– Он опять прилетит! – фыркнул я. – Не хочу!

– Вот и отлупишь его, – она хитро мне подмигнула.

– Ха, да ты у меня умница, какая! Твоему мужу с тобой очень повезёт!

– Фу, да я благодаря твоему любезному, вообще без женихов осталась…

– Не переживай, найдём!

– Ага, я в тебя верю, братец! Свахой хочешь подработать? – она с улыбкой на устах спрыгнула с моих колен. Привела себя в порядок. Даже мне глаза от слёз протерла и чмокнула в щёчку, не удержалась.

– Идем. Нас, наверно, заждались, – предложила Марисса.

– Угу, – мы вышли из кабинета в полном спокойствии. Только слегка припухшие глаза выдавали всю серьёзность разговора.

В холле дома нас ожидал Раушель с охраной и отец Мариссы. Я поздоровался с ним как полагается, извинился, что без его разрешения и сопровождения поговорил с его дочерью наедине. За столь непотребное поведение обещал тут же навести дождь, прямо над территорией резиденции. У Маккефри были достаточно смешанные чувства. Он был очень рад меня видеть. Его забавляли мои слова извинений и прочей ереси, что я нёс. Но и злился, за то, что пропал, наделав бед. И если бы не присутствие моего опекуна (а Раушель мой официальный опекун со дня смерти отца по его собственному завещанию. И Маккефри знал об этом.), то всенепременно сам лично надрал бы мне если не зад, то уши –, то точно. Мои извинения были приняты, и мы с Раушелем и охраной удалились. Напустив немного дождя над имением Мариссы, мы улетели к себе.

Буквально на следующий день, после завтрака, явилась «моя пара». В это время я был в библиотеке. Питался излюбленной духовной пищей. Неожиданно услышал шум и ругань внизу.

– Что значит, он занят и к нему нельзя? – кричал Бриант на Раушеля. Но, его этим не проймёшь. У опекуна, похоже, стальные нервы. – Я – ваш король и желаю говорить со своей парой! Совсем страх потерял, не видишь, кто перед тобой?

– Сожалею, ваше величество, – со спокойствием удава отвечал Раушель. – Его светлость дал чётко понять, что пока не желает видеть вас…

– Повторю, Раушель, ты соображаешь, с кем говоришь и что говоришь? Челядь! Да я тебя… – он многозначительно потряс кулаком в воздухе и продолжил. – Зови его немедленно! Живо!