— Кадровые перестановки в «Глобалмед» меня не интересуют. Решайте сами, кого будете оставлять, а кого сокращать. Аналитики, юристы и главы отделов «Росмедиа» останутся на своих местах, а что будет с остальными — будем решать завтра на совете.

— Тебя настолько не волнует судьба твоих сотрудников? — удивилась Алиса.

— А ты думаешь, я знаю каждого из них? — Костя холодно усмехнулся. — Если бы я переживал за каждого, кто может потерять работу от того, что плохо её выполняет, я никогда не занял бы это кресло.

Алиса промолчала. В его словах была своя правда, и в чём-то она даже была с ним согласна, но цинизм, с которым он относился к происходящему, невольно коробил. Однако вскоре неприятный осадок развеялся: дел действительно было много, и время до обеда они провели, обсуждая вопросы или изучая документы, изредка бросая друг на друга короткие взгляды.

У неё действительно была хватка. Алиса знала, о чём говорит, на чём нужно настоять, а где уступить, и от общения с ней Костя получал настоящее удовольствие. Ища и не находя ту девочку, что знал когда-то. Тем больше она его интриговала, ведь, если о своём пути наверх он мог рассказать, зная обо всех подводных камнях, что пришлось преодолеть, то что направило её сюда, к вершине? Богатый покровитель? Навряд ли. Алиса не производила впечатления подобной женщины. Она умна, а это — главная ценность, когда у тебя больше ничего нет.

— Ты не слушаешь меня! — возмутилась Алиса, повторив второй раз свой вопрос. Костя вздрогнул и поднял глаза.

— Прости, кажется, нам пора прерваться. Пообедаем вместе, или у тебя есть планы?

— Планов нет. Ей не хотелось расставаться с ним. Она чувствовала себя живой, сейчас живой, рядом с ним. Словно все эти годы просто плыла по течению, и только сейчас смогла встать на ноги и набрать полные лёгкие обжигающего воздуха. Алиса хотела узнать его заново. Понять. И час, проведённый в ресторане неподалёку от холдинга, пролетел незаметно. Оказалось, что у них всё ещё множество общих тем и интересов, о которых хочется поговорить. И Алиса говорила, говорила, говорила, наслаждаясь каждой минутой, только бы забыть о годах тишины, когда вела с ним молчаливые диалоги, пытаясь угадать, что он мог бы ответить. А теперь Костя сидел рядом и слушал.

Внимательно, изредка задавая вопросы, не отрывая глаз. И ведь ему действительно было интересно. Слушать о годах её учёбы и о работе в провинциальной газетёнке. О забавных случаях, что там происходили, и о том, как приходилось спорить с начальством, чтобы добиться выхода нужного материала… Её жизнь в этом рассказе казалась лёгкой, яркой и насыщенной, в то время как сам он мог похвастаться только упорной, унылой работой с утра и до утра, без перерывов, без отдыха. Только бы поверили, только бы заметили, только бы подняли ещё на одну ступеньку.

— А ты так ничего и не рассказал о себе, — мягко упрекнула Алиса, когда обед подошёл к концу и пришла пора возвращаться в офис.

— Ты куда-то торопишься? — Он бросил деньги на стол, едва заглянув в счёт.

— Не надо за меня платить. — Алиса нахмурилась.

— Ты думаешь, я обеднею от пары тысяч? Или боишься, что заставлю тебя за них расплачиваться? — спросил Костя с искренним весельем. Но, видя, что она продолжает упрямо смотреть на него, вздохнул: — В следующий раз заплатишь ты, договорились?

— Договорились, — невольно улыбнулась она и позволила помочь надеть пальто. Уже на улице, спрятав руки в перчатки, Костя протянул руку и, не дожидаясь разрешения, сплёл их пальцы.

— Здесь всё ещё так холодно, — задумчиво протянул он, когда они неспешно пошли по улице. — Помнишь, дома в это время уже цвели вишни и абрикосы.