– Хотел спросить, за что тебя посадили, но уже всё понял. Грубишь ни за что прохожим. Даже самым прекрасным из них. Мне!

Внутри что-то царапнуло, и я вгляделась в его глаза. Карие. Витька сказал, надо голубые. Жаль, этого выскочку стоило бы сдать Адараконде, чтоб разучился выпендриваться.

– Вежливость через решётку не пролазит. Да и день паршивый был. В приятной обстановке я вообще милашка.

Мои друзья из реального мира в этот момент заржали бы как полковые кони. Жаль, что их нет рядом.

– Правда? – заинтересованный взгляд стал глубже. – И какую обстановку ты считаешь приятной? Потому что у меня такая же особенность. Очень хотелось бы оказаться вдвоём и узнать, кто из нас более милый. Надеюсь, поражение ты принимаешь достойно.

Прекрасно, он флиртует. Не, я, конечно, девчонка хоть куда, но на сегодня с меня хватит мужиков. И кто поверит, что мы начали беседу с оскорблений?

– Прости, красавчик, времени на свидания совсем нет, но ты вроде и так не скучаешь, – я указала взглядом на фанаток.

Сын маминой подруги тоже оглянулся, будто только что заметил их присутствие.

– Ну, что ж, – он преувеличенно тяжело вздохнул. – Пойду утешать себя более свободными прелестницами. А ещё сразу присвою титул победителя по милоте в приятной обстановке. Впрочем, я и не сомневался. Удачи, самая занятая девушка этой деревни, – он усмехнулся дерзко и игриво одновременно.

Ещё и издевается. Сволочь, но красивый. Видно, местный ловелас. Что ж, перед смертью хоть на мужиков посмотрю.

– Ага, хорошего вечера, – я махнула рукой. – Твои фанатки сейчас мою клетку взглядами прожгут, так что обрати на них внимание.

Судя по лицам девушек, имей они хоть каплю силы Витька, я бы уже валялась кучкой пепла или прыгала весёлой жабкой.

– Да ладно, ты одна из них. Привыкай к сестрёнкам по клубу, – хохотнул красавчик.

Я завидую его самооценке.

– Ты разве не слышал? Иди отсюда. Нечего к чужим невестам приставать, – внезапно и очень враждебно рыкнул Витольд.

Красавчик приподнял бровь.

– Невестам?

– Да, мы обручены, – с вызовом бросил Витька, на что незнакомец лишь хмыкнул.

– Дрянной из тебя жених. У меня вон сколько, и все в моих объятиях. Счастливые, красивые, сытые и довольные. А у тебя одна, и ту не уберёг. Впрочем, любовь не выбирают. Да, дерзкая? – он перевёл на меня взгляд, размышляя о чём-то, а после тряхнул головой и вместе со стайкой обожательниц тоже скрылся в трактире.

– Ты ж мне смерти пожелал, в честь чего это мы обручены? – спросила я, когда вокруг наших клеток снова стало тихо.

– Не желал. Всего лишь констатировал. И при этом сожалел. Ранее я никому такого не говорил. А этот мужчина – явный мерзавец и охотник до девичьей чести. Я не мог подвергнуть тебя такой опасности. Чувств у тебя нет, а вот инстинкты остались. Хотя он довольно жалок, – поморщился Витька. – Никогда не понимал, почему подобные лицедеи имеют такой успех у женщин.

Ага, жалок. Он хоть делает что хочет, а не сидит на заднице, опасаясь шевельнуться лишний раз, чтоб тёмную жрицу не печалить.

– К чему мне честь? – я вздохнула и, привалившись к решётке спиной, скрестила руки на груди. – Знаешь, в нормальном мире, когда люди узнают, что им осталось жить пару месяцев, пускаются во все тяжкие. Послать босса в задницу, продать квартиру и купить мотоцикл, чтоб рвануть куда-то, не знаю, на Алтай, например. Свободнее становишься. Терять уже нечего, – невольно вздохнула. – Странно так. Вроде и плохо, но только перед лицом смерти начинаешь жить по-настоящему.

– И всё же я против и запрещаю, – пробурчал Витольд. – Ты должна общаться лишь со мной. Я превосхожу его во всём.