Джейкоб и Митчелл разом кивнули. Это было полезно, хотя они надеялись на что-то большее.

– Еще что-нибудь? – спросил Лонни, полагая, что это всё.

– Думаю, что в детстве она подвергалась насилию, – огорошила Энни.

– Опа… С чего ты взяла? – Джейкоб вопросительно приподнял бровь.

– Вот, видите? – Энни подошла к одной из стен, где висели несколько рентгеновских снимков. – Два старых перелома на третьем левом ребре, и еще один на четвертом. Дважды ломалась левая рука, а также есть несколько переломов на пальцах.

– Может, последствия какой-то аварии? – предположил Митчелл.

Энни скептически покачала головой.

– Переломы произошли в разное время. Нет, такое бывает, если человек по какой-то причине ломает кости снова и снова. Иногда подобное наблюдается у спортсменов-экстремалов, но здесь переломы реально старые, еще из детства, в возрасте десяти или одиннадцати лет. Версия об экстремальных видах спорта здесь явно не вяжется.

– В самом деле, – задумчиво согласился Джейкоб.

– Есть признаки, что перед убийством она подвергалась еще и сексуальному насилию? – спросил Митчелл.

– Стопроцентно сказать нельзя, но я ничего характерного не заметила. К тому же шорты и нижнее белье так или иначе в целости.

– Хорошо, – Джейкоб кивнул. – Спасибо, Энни.

Получалось, что пока их незнакомка таковой и оставалась.

Вернувшись в отдел, Митчелл сразу устремился к картотечному шкафу. Содержимое его не интересовало: почти все папки архива были доступны в цифровом виде. Шкаф имел более важное предназначение – он был пьедесталом для кофеварки. Последняя – до смешного дорогая модель, купленная год назад капитаном Бейли, – была в отделе по-настоящему сакральным объектом, превосходя важностью, пожалуй, любого из детективов.

Митчелл сварил крепкого черного кофе, налил по двум кружкам и одну протянул Джейкобу, яростно клацающему по клавиатуре, после чего с чистой совестью присел на краешек стола напарника. Всего в помещении находилось четыре стола, так как в полицейском отделе Гленмор-Парка значились четыре детектива и один капитан. Когда-то был еще и лейтенант, но из-за проблем с бюджетом шеф решил, что можно обойтись и без него – решение, все еще вызывающее шквал критики.

– Как закончишь с отчетом, скинь мне: я его в систему заряжу, – сказал Митчелл.

Джейкоб послал ему взгляд, исполненный благодарности: с программой внутренней отчетности он состоял в сложной гамме чувств: от мольбы до проклятий. Митчеллу это напоминало родную мать, регулярно звонившую с жалобами из серии: «Что-то у меня интернет не играет песню на рабочем столе. Самая моя любимая. Щелкаю, щелкаю, а она не заводится», или: «Написала электронное письмо, а компьютер его раз – и проглотил, теперь не могу найти свои фотографии».

Митчелл подошел к одной из белых досок. Всего их было две: для мозговых штурмов и сбора сведений по крупным делам. Сейчас обе были покрыты каракулями, в основном на утиную тему. Детектив стер все это, не пощадив ни единой утки, и написал: «Убийство Джейн Доу[4]/Баттермир-парк». А потом направился в кабинет капитана, чтобы узнать, у себя ли он, и если да, то сообщить ему последние новости.

Кабинет Фреда Бейли примыкал к самому отделу, отделяясь лишь хлипкой деревянной дверью, грозящей обрушиться при очередном хлопке в порыве капитанского раздражения. Митчелл несколько раз вежливо постучал и, не дождавшись ответа, вернулся на свое рабочее место. Доклад начальству можно сделать и позже.

У себя на компьютере он зашел в НАМУС – сайт Национальной системы розыска пропавших и неопознанных лиц. Реестр пропавших в Массачусетсе женщин выдал за истекший год пятерых. Одна сорока шести, вторая восьмидесяти девяти лет. Их Митчелл проигнорировал и занялся остальными. Из трех оставшихся одна была афроамериканкой – тоже пришлось отминусовать. Оставалось всего двое. Их описания не совсем совпадали с найденной девушкой, но Митчеллу доводилось видеть и такие, что в итоге значительно расходились с исходным портретом. Лучше было проверить все самому.