Лично я постоянно ношу с собой готовый к съёмке фотоаппарат и диктофон. Они помогают мне в любой момент запечатлеть ту или иную сцену из жизни, свидетелем которой я неожиданно стал, а также записать голоса людей, бывших участниками заинтересовавших меня событий.

Предлагаю, мой юный друг, твоему вниманию один свой материал, знакомясь с содержанием которого ты можешь мысленно проследить действия журналиста в момент, когда интересная тема сама неожиданно попадает ему в руки. Это репортаж из троллейбуса. Он был опубликован в 2004 году под рубрикой «Сцены из жизни».

Как цыганята заработали первый в жизни гонорар

Будни едва ли не каждого журналиста наполняют такие неожиданные встречи, которые не запланируешь заранее. А поскольку репортеры всегда держат ухо востро, а руку, как говорится, на пульсе жизни, то фотоаппарат и диктофон в нужный момент оказываются как нельзя кстати. Вот и на этот раз мне пришлось поработать в… троллейбусе по пути из редакции домой.

Уже около семи часов вечера сажусь у Торгового центра в сдвоенный троллейбус № 8а, что теперь курсирует от Спартановки до микрорайона Тулака. Трогаемся…

Народу мало. Почти никто не стоит. Есть даже свободные места. На задней площадке тоже малолюдно. Но, слышу, там какая-то возня, шум и гам… Оглядываюсь назад: цыгане! Вернее, не цыгане, а цыганята, человек пять… И затем происходит неожиданное: бог весть откуда заиграла музыка и в такт ей зазвучали детские голоса. Цыганята стали подпевать в унисон записанному на кассете плэйера голосу какого-то исполнителя. И так у них это лихо получается! Смотрю: все пассажиры улыбаются…

Ну пением в полном смысле слова этот удивительный концерт на колесах назвать, конечно, нельзя. Оно то и дело прерывается шумом и гамом. Тем не менее, пока доехали до Тулака, куплета три-четыре цыганята все же осилили…

На предпоследней остановке подсаживаюсь к ним и прошу разрешения их сфотографировать. Они тут же оживились, загомонили и стали принимать перед объективом фотоаппарата невообразимые позы.

На конечной остановке всю эту гоп-компанию и меня вместе с ними водитель и кондуктор попросили освободить салон. И обступившие меня шумной ватагой ребятишки начали просить ещё раз их щелкнуть. Я достаю диктофон и прошу у ребят разрешения задать им несколько вопросов. Они оживляются ещё больше.

– Вы будете записывать нас на диктофон? Ух ты! Мы еще ни разу в жизни не давали никому интервью!

Было уже темно. Начало восьмого вечера. Первое, что меня интересует, – куда эта дружная капелла направляется?

– Мы приехали из Волжского и просто решили покататься и повеселиться…

– Из Волжского? Покататься на троллейбусе?! И повеселиться на Тулака на ночь глядя? Уже спать скоро ложиться надо!

– А мы в подъезде можем переночевать в каком-нибудь… А может, вы, дяденька, нас к себе домой возьмёте? Переночуем, а завтра уйдем…

– Да вам у меня наверняка будет не очень комфортно…

– Тогда, наверное, поедем к сестре в Городище…

– Вот преподнесете ей сюрприз! – говорю я. – А она будет вам рада?

– Конечно, это же наша сестра! Мы же ей родственники!

– Как – все?

– Ну да! Мы все из одной семьи. Тут нас пятеро, в Волжском ещё шестеро детей и сестра замужем в Городище…

– Это сколько же вас в семье всего?

Они считали, считали и так к общему знаменателю и не пришли.

– А вы в школе-то учитесь?

– Нет! – дружно скандируют они.

– Что же – и грамоту совсем не знаете?

– Знаем. Мы в воскресную цыганскую школу ходим.

– И чему вас там учат?

– Петь, танцевать, вязать, шить, гитары делать…

– Только и всего? А читать и считать?