И с широкой улыбкой изобразил шутовской поклон.

‒ А ты, Малинка – моя верная помощница, ‒ добавил всё с тем же показным весельем.

‒ Которая боится принять тьму… ‒ добавила я.

‒ Это поправимо. И мы справимся, ‒ уверенно заявил он, снова вернувшись на алтарь. – Знаешь, изначально всё должно было получиться немножко иначе. Я собирался связать наши с тобой энергетические каналы, чтобы иметь возможность передать тебе свою силу на расстоянии. Мы ведь именно на это договаривались. Но всё получилось по-другому. Зато теперь я могу тебе помогать. А значит, твои шансы на выживание сильно увеличились.

‒ Вот умеешь ты с улыбкой говорить даже о самых страшных вещах.

‒ Иначе нельзя. Улыбка – главное спасение. Даже если внутри рушатся миры.

Он похлопал ладонью по каменной поверхности рядом с собой.

‒ Всё. Теория закончилась, переходим к практике. Подсаживайся ближе.

Я обречённо вздохнула, но всё-таки повиновалась.

Рествуд снова, как и вчера, усадил меня к себе спиной, обхватил поперёк талии и попросил закрыть глаза.

‒ Тьма тебя приняла. Ты ей нравишься, ‒ сказал тихо. – Прими же и ты её. Тебя, Малинка, она не обидит. Ты для неё уже своя.

‒ Потому она мучала меня вчера? – бросила я недоверчиво.

‒ Вчера был откат. Обращённые что-то готовят, какую-то серьёзную жуть. Я чувствую это, но пока не хочу вмешиваться. Потому, будь хорошей девочкой и откройся.

‒ Я постараюсь, ‒ ответила честно.

И, смежив веки, приготовилась к новому испытанию.

12. Глава 12. О принятии тьмы, талантливых артефакторах и последнем желании.

Иногда, побоявшись разбить своё сердце,

можно разбить собственную жизнь.

(из заметок Николины Вайт)

Весь день мы с Рествудом просидели в подземелье. Увы, как ни уговаривал Андриан, как ни старался, но я так и не смогла принять тьму. Умом понимала, что это нужно сделать, что от этого зависит моя жизнь. Но всё равно подсознательно продолжала отгораживаться от чужой магии.

Зато хорошо научилась защищаться от тёмной силы, выстраивать энергетические барьеры, не пропуская её к себе. Они с каждым разом получались всё крепче, толще, мощнее. Вот только ни меня, ни Рествуда это не радовало.

‒ Так не пойдёт, ‒ проговорил Андриан, когда я окончательно вымоталась.

Он отпустил меня и сел ровно.

‒ Но почему? – спросила, обернувшись к нему. – Ведь теперь, едва почувствовав приближение тьмы, я просто выставлю щиты.

‒ Лёгкий откат ты, возможно, и отразишь, ‒ ответил маг. – Но с сильным не справишься.

Андриан был расстроен и даже не пытался этого скрывать. Вообще, в этом зале он странным образом раскрывался. Сбрасывал свою маску вечной невозмутимости и становился просто человеком. И, признаться, таким он нравился мне гораздо больше.

‒ Ты всё равно воспринимаешь тьму, как врага, а должна увидеть в ней друга. – Рествуд встал с алтаря и сделал несколько шагов, разминая ноги. – Я уже не знаю, как убедить тебя в обратном.

‒ Ты говорил, что есть какой-то способ принятия тьмы, ‒ вспомнила наш вчерашний разговор. – Самый простой, но чем-то опасный для души.

Андриан хмыкнул и посмотрел на меня с сомнением.

‒ Пока оставим его на крайний случай.

‒ И чего в нём такого страшного? – снова спросила я.

‒ Да, собственно, ничего, ‒ пожал он плечами. – Кроме одной мелочи.

Я смотрела на него, ожидая продолжения. Он поймал мой взгляд и, странно усмехнувшись, подошёл ближе. Опустил ладони на алтарь по обе стороны от меня, я же немного отодвинулась назад, увеличивая ставшее слишком маленьким расстояние между нами.

‒ Ты можешь принять тьму, открывшись мне. Как своему мужчине.

После этих слов, я ошарашено уставилась в глаза Андриана.