Не подхватил туберкулёз? —

Тогда ты просто не дорос,

Чтоб по УДО освободиться…

Тебе придётся потрудиться!

Одно время для переболевших туберкулёзом зэков существовала – правда, недолго – так называемая 23-я норма, в которой по накладным присутствовали очень интересные продукты. Но фактически их никто из зэков не видел – в зону завозили только малую часть. И баловали экс-туберкулёзников то кусочками яблок, то сухариками сладкими, то чёрствым печеньем – по печенюшке на рыло.

И вот как-то ради интереса и от нечего делать Саня подсчитал стоимость незавезённых на один день продуктов по самым скромным расценкам. Оказалось, что на этом начальство ежедневно наваривает довольно кругленькую сумму, которую обычный вольный работяга получил бы месяцев за десять..

… А потом Мудяк и вовсе отменил 23-ю норму. Несмотря на то, что очень неплохо наваривался на ней. Решил видно, что зэкам и так неплохо живётся. Этого у него не отнять – он прежде всего был бизнесменом, сражающимся за каждую копейку. Но ради того, чтобы ухудшить условия содержания своих подопечных, не отказался бы от некоторых потерь.

И в то же время он старался произвести на приезжих впечатление благополучия и комфорта. Правда, понимание этих терминов было у него своеобразное. К примеру, однажды он приказал перед входом в зоновскую столовую выстроить клетку. В которую потом завёз пару павлинов… Птица красивая, конечно. Но есть у неё очень неприятная особенность – любит петь с утра пораньше. Вот только голос у неё… довольно противный и резкий. И жители тех бараков, которые находились ближе всего к клетке, просыпались теперь с первыми лучиками солнца от кошмарных звуков.

И почему у нас так получается? – в тюрьме сидит всякая мелочёвка, большинство из которых достаточно было качественно выпороть; а «крупняк» гуляет на свободе, тщетно пытаясь насытить свою бездонную утробу. И при этом остаётся совершенно безнаказанным! За примерами далеко ходить не надо. Взять хотя бы их «хозяина!» – полковника Мудяка. Санёк был очевидцем его первых дней на зоне и последующего становления.

В то время он уже знал, что в зоне новый хозяин, и даже видел его издалека. А потом, в один прекрасный день, в зону зашла очередная комиссия. Первым делом, как это обычно делалось, заглянули в столовую. Походили по внутренним помещениям. И вот картина: председатель этой комиссии выстроил перед собой зоновских мусоров, отвечавших за обеспечение столовой, в ряд под стеночкой и распекает их, как последних… Зэки (столовские работники) стоят отдельно и боязливо прислушиваются – ведь всё это потом на них выльется.

Санёк же тогда, по своей привычке, стоял особняком от всех. Он и зэком-то себя не считал, будучи невиновным, но и с мусорами предпочитал не общаться лишний раз. Хотя был лоялен и к тем, и к другим. И вот слышит сбоку насмешливое: «А кому легко?!». Повернул голову, а рядом с ним стоит новый начальник и ехидно как-то улыбается…

Прошло пару месяцев. Для полноты ощущений Мудяк завёл себе стукача из числа зэков – тот был отъявленным наркоманом даже в зоне и за очередную дозу готов был продать кого угодно. Самое странное – все знали, что это за тварь. Одна кличка чего стоила – «Ушлый». Отдельного описания он не заслуживает. Достаточно будет сказать, что ничего святого для этой сволочи не существовало. Но при этом он вращался среди зоновской «элиты». И имел среди них непререкаемый авторитет. Не у всех, конечно – лебезили перед ним в основном наркоманы. А наркоманов в этой зоне было подавляющее большинство. Одни надеялись получить свой кусок с царского стола, а остальные помалкивали, не желая вступать в конфликт с хозяйским «сыночком».