– И что это все значит? – возмутилась я, глядя на доставщика. Он, похоже, был сам крайне удивлен. Через планшет я связалась с поставщиком.

– «Родниковая вода» на проводе. Слушаю вас, – пропела миниатюрная брюнетка на экране.

– Родниковая вода! – прорычала я, – А если я отдам на экспертизу вашу воду?

– Какую воду? – вдруг стала отпираться брюнетка, точно уже не она говорила что-то про «родниковую воду».

– Ту, которую я заказала у вас. Номер договора миллион триста сорок шесть. Мой датчик показал наличие подозрительной примеси в вашей «родниковой водичке», – уточнила я.

– Этого не может быть, потому что наша «родниковая вода» самая родниковая, – сморозила глупость брюнетка. А у самой глазки так и бегали над переговорной панелью.

– Я требую заменить мне воду. И учтите, я всегда проверяю воду, которую мне привозят. Я жду новую воду через час по местному времени. Иначе мне придется отдать вашу водичку на экспертизу в местном космодроме. А это официально дискредитирует вас, как поставщиков воды. А еще через суд я взыщу с вас убытки за задержку на вашей планете!

– Ой, ну зачем сразу суд! – обиделась брюнетка, – Если вам не нравится эта вода, так мы вам другую «родниковую водичку» привезем.

– В течении часа, – уточнила я.

– Конечно! Желание клиента для нас – закон, – манерно протянула моя собеседница.

– Жду. Время пошло, – сообщила и отрубила связь.

Доставщик воды нажал кнопку, шланг втянулся обратно в установку с емкостями с водой, и платформа взмыла вверх. А ко мне уже спешили мои клиенты с товаром. Помятый мужичок катил перед собой арендованную платформу полностью набитой пластиковыми мешками. А за ним поспевал паренек с большой коробкой, которую он держал перед собой. И не понятно было, как не падал бедняга – коробка все собой загораживала. И где-то в ста метрах от этой предприимчивой компании неспешно шел третий клиент. Очень хотелось посмотреть на его груз, но при нем ничего не было. Странно.

У мужичка приняла все его мешки, проверила на герметичность, пересчитала и добавила к документации еще файл о состоянии и количестве. С парнем было проще. Коробка была герметично упакована, с пломбами. Мы проверили только состояние пломб, зафиксировали их, и очередной файл добавился в мой планшет. Получив с них половину стоимости доставки, мы раскланялись. И два первых клиента отбыли восвояси. Остался только третий клиент. Он стоял в сторонке и упорно делал вид, что вообще тут ни при чем, и, кажется, просто потерялся. Пришлось самой подойти к нему. Вблизи от этого странного типа еще больше веяло самодостаточностью, самоуверенностью и надменностью. Против первых двух пунктов не имею ничего против. А вот последний меня выводит из себя. Но не на столько, что бы потерять клиента. Потому приложила максимум старания, что бы быть предельно вежливой.

– И так, господин… – заглянула в планшет, – Кар-га-вер-ски…

– Каргавенски, – поправил он.

– Я хотела бы увидеть ваш предмет перевозки, – пояснила я.

Мужчина кивнул, нажал кнопку на наушнике и произнес:

– Заносите.

И с дальнего края парковки, мимо кораблей пронесся грузовой энерго-мобиль. Только когда остановился напротив моего челнока, я смогла по достоинству оценить это чудо мобиле-строения. Даже Серду было не по карману такое: энерго-мобиль был в меру крупный, но вытянутый как пуля. Блестел на солнце и серебряные узоры на дверцах и крыльях сверкали и переливались. А энерго-платформа под салоном была узкой, почти не виднелась из-за порогов. Выглядел мобиль красиво и до глупости богато. Чувствовался во всем этом перебор. Точно хотели показать кому-то, нет, не кому-то, а лично мне, что клиент очень богат. И такого клиента надо любить и ценить. И не дай Космос, с его товаром что-то произойдет! А вот и то, что я должна была перевезти: пятая дверь позади мобиля отъехала в сторону. Одновременно с этим из салона вышли двое громил в пиджаках.